Диск 78, л. 12
Аннотация:
В чем отличие Сознания Кришны от религий, соотношение религий и бхакти. О вариантах пути человека в этом мире. Как поменять свой ум. Как отличить ложное отречение от истинного. Как расслышать голос Параматмы. Как отличить материальную привязанность от духовной. Об истинной смелости и другие вопросы.
***
(Начинает разговор Бхакти Вигьяна Госвами)
— С чего мы начнем? С ответов? Никаких вопросов нет?
— Слишком много. О привязанностях.
— Англичане говорят: если бы я знал ответ на этот вопрос, я бы стал миллионером.
Я скажу несколько слов в качестве затравки.
Я скажу несколько слов в начале о том, каким образом Шрила Джива Госвами начинает «Бхакти-сандарбху». Вы готовы к философской беседе? Каким образом он объясняет природу бхакти.
«Бхакти-сандарбха» – это пятая из шести Сандарбх, и Сандарбхи представляют собой систематический комментарий на «Шримад-Бхагаватам». Первая из них объясняет, почему именно «Шримад-Бхагаватам», почему только в «Шримад-Бхагаватам» можно найти самое полное описание послания или учения Вед. То есть она объясняет, где найти истину. Она говорит о прамане. И в следующей Сандарбхе…
«Параматма-сандарбхе», «Кришна-сандарбха» и «Бхагават-сандарбха», вернее, «Параматма-сандарбха», «Бхагават-сандарбха» и «Кришна-сандарбха», объясняют антологию, или кто я такой.
Антология – значит учение о бытии, или о природе этого мира и природе меня в связи с этим миром. Почему именно Кришна, кто такой Кришна, и что? И, наконец, пятая «Сандарбха», предпоследняя, объясняет процесс или метод, путь. И мне хотелось несколько слов в качестве введения сказать об этом, потому что иногда мы, сами того не подозревая, забываем об очень важной вещи. Шрила Прабхупада пришел не для того, чтобы дать людям очередную религию. Религий много. Снова и снова он говорит: «Мы не индуизм». Иногда преданные смущаются, потому что Шрила Прабхупада говорит: «Мы не индуизм», а с другой стороны, мы потом приходим, его верные последователи, и говорим: «Мы индуизм, мы индуизм». Саммит религий происходит: «Мы индуисты, пустите нас туда». Или когда нас не пущают и клянят, мы говорим: «Мы индуисты, мы законные, мы не какие-то там незаконнорожденные, у нас есть мать родная». Но Шрила Прабхупада говорит: «Мы не индуисты». И что он вкладывает в это утверждение, — то, что, на самом деле, конечно, мы не индуисты. Мы не индуисты, не буддисты, не христиане, не мусульмане, и ничто такое, потому что Кришна говорит:
сарва-дхарман паритйаджйамам экам шаранам враджа
ахам твам сарва-папебхйомокшайишйами ма шучах
Б.-г., 18,66
Отбрось все религии, отбрось все формы, условные религии, и просто предайся мне. Потому что все формы религии, в конце концов, превращаются в нечто прямо противоположное здесь в этом мире. И мы не индуисты в том смысле, что не то, что мы исповедуем какую-то конкретную форму религии. Преданным тоже обидно как-то: я что, индуист что ли стал? Какой индуист, я истину ищу. И мне хотелось объяснить, каким образом Джива Госвами об это говорит, каким образом Джива Госвами это доказывает, и каким образом он объясняет, что мы тут занимаемся не очередной какой-то формой религии.
С одной стороны, есть эта тенденция, с другой стороны, есть другая тенденция. Люди говорят: «Мы не индуисты», но не понимают, что вкладывается в это. С другой стороны, есть люди, которым нужны религиозные догмы. И многие преданные к этой категории относятся. Они искали чего-то, пришли, и вот тут они ищут простых рецептов. Четыре регулирующих принципа, 16 кругов, и я в духовном мире. Именно поэтому мне хотелось вот этот вот момент в нескольких словах объяснить, — каким образом Джива Госвами объясняет, что такое бхакти, и почему именно бхакти. Почему не что-то другое. И почему это некий универсальный путь. Почему это путь, и самый лучший путь. Как сказал Мадана-Мохан, однажды сделав бессмертное утверждение на каком-то круглом столе. Он сказал, что наша религия самая лучшая, потому что она не утверждает, что она самая лучшая.
И вот я сейчас буду объяснять, почему наша религия самая лучшая, в том числе потому, что она не утверждает, что она самая лучшая. Потому что еще раз: Джива Госвами говорит о некоем универсальном принципе. Он объясняет важную вещь. Он говорит, что есть некая универсальная проблема всех живых существ здесь, в этом мире. Цитируя «Шримад-Бхагаватам», объясняя «Шримад-Бхагаватам», из Одиннадцатой песни: Кави Муни, Кави Йогендра произносит этот стих: (???) (0,6,53)
Он говорит, что есть три проблемы у нас у всех. Три проблемы, которые являются стигмой обусловленного живого существа. Проблема номер один: это страх, (0,7,23). Страх, который преследует человека от первого вздоха до последнего вздоха здесь. Страх, который разные психологические комплексы порождает. Неуверенность какая-то. Страх, который приводит к каким-то странным формам поведения. И мы не отдаем себе отчета в том, насколько мы боимся, и именно потому, что мы привыкли к страху, и не видим, не понимаем, не чувствуем, что это страх.
Конфликт какой-то, – корень у этого – какой-то страх. Страх за свое положение здесь, еще за что-то. Но мы настолько не понимаем этого, что, в общем-то, не можем даже отдать себе отчет в этом. Мы считаем, что мы очень смелые. Тогда как, на самом деле, часто смелость в материальном мире – это проявление страха. Я недавно был в Израиле, и меня там поговорке одной еврейской научили, которая бытует среди русских евреев там: «Нету воина храбрей чем перепуганный еврей» (смех). Это я к тому, что страх может маскироваться, и одна из форм маскировки – это, так называемое, бесстрашие в материальном мире: храбрость, мужество, еще что-то такое. Но если разобраться поглубже, мы найдем там этот изначальный страх, который где-то там липкий, который где-то там глубоко в душе коренится. Это первая проблема.
Вторая проблема – (???) (0,9,19). Вторая проблема, или причина этого страха, – то, что я сосредоточился на неважном, на вторичном. Что меня интересует множество вещей, которые, на самом деле, важными не являются. Что мои интересы распылены, рассеяны, и отданы чему-то, что на самом деле, является, в сущности, не заслуживающим моего интереса. Если посмотреть новости какие-то, которые меня так интересуют, еще что-то такое, – все, что происходит в этом мире — все это двития, все это второй сорт.
События второго сорта, вещи второго сорта, явления второго сорта – нечто поверхностное, не имеющее сути. Это вторая проблема, и третья проблема – випарейя смрити – это некое извращенное сознание человека. Випарейя смрити буквально значит забвение, или когда я забыл, кто я такой, что я такое, зачем я. Это универсальная проблема каждого человека здесь, состоящая из трех аспектов. В сущности, это одна проблема. Три аспекта у этой проблемы есть, три проявления, и каждый человек может, так или иначе, обнаружить проявления этого в своем сердце, в своем сознании, в своем понимании, в своем отношении к миру.
И Джива Госвами говорит, что причина всего этого в одном – в том, что душа отвернулась от Бога, развернулась к Нему спиной, что она не хочет знать, она потеряла к Нему интерес. И редко эта проблема проявляется в форме какой-то резкой, когда человек становится атеистом, богоборцем, когда он ненавидит Бога, когда он становится демоном. Чаще всего это просто апатия, индифферентность. Неинтересен нам Бог, не хочу ничего общего иметь с Ним, просто неинтересно, у меня свои дела. У меня своя жизнь. И он говорит, что любой духовный путь должен решить эту проблему, каким образом развернуть нас. Мы отвернулись от него, отвернулись – значит, мы сказали, что нам не интересно. Что мы утратили интерес, что нам все равно. И духовный путь значит повернуть наше сознание к нему. И он говорит, что, в сущности, есть всего-навсего два или два с половиной пути. Что нет многих путей. Нет многих форм духовного поиска. Есть всего-навсего две или две с половиной формы, или стратегии разворачивания сознания. Что такое духовная наука, которую мы с вами исповедуем, и которой мы с вами должны быть привержены, должны отдать свою жизнь ради нее. В сущности, это именно вот это самое понимание того, что есть универсальная проблема и универсальный путь решения этой проблемы. Вернее, два, или два с половиной. Полтора пути – это карма вместе с гьяной.
Есть, в принципе, четыре формы существования в этом мире.
Одна: я грешу напропалую, я просто живу тут, я ни на что не обращаю внимание. Путь это или не путь? Путь. Но это путь к деградации. Путь к тому, что мое страдание будет увеличиваться. Это путь, но это путь в никуда. Это путь в тупик, это некая тупиковая форма существования, когда человек просто либо быстро деградирует, либо медленно деградирует. Есть люди, которые делают это очень быстро с помощью наркотиков, с помощью алкоголя, с помощью еще чего-то. Есть люди, которые медленно это делают с помощью телевизора. Медленный способ распыления своего сознания, превращения себя в мразматика какого-то. И, в сущности, что такое телевизор? Телевизор – это современная форма манипуляции сознанием человека, привязывания сознания человека к чему-то неважному, глупому, вторичному. Так что это не путь.
Есть три или два с половиной духовных пути, которые куда-то ведут. Один путь, тот путь, который обычно у людей ассоциируется со словом религия. Что такое религия? Ну да, какие-то правила, какой-то свод законов, что-то нельзя, что-то можно. И человек думает: ну хорошо, дай-ка я найду религию, где побольше можно. Чтобы, с одной стороны, у меня все было в порядке, но, с другой стороны,…
Как мне один преданный рассказывал про своего сына. У него вырос сын. Он был преданный, все такое, бегал там, Харе Кришна Харе Кришна, Джай Прабхупад! Потом вырос большим, и в какой-то момент этот преданный поймал его на том, что тот .. И он очень разозлился, у него рука тяжелая такая. И он сразу в корень поглядел. Он говорит: «Ты ищешь такую религию, где все можно, да? Ищешь такой путь, где тебе скажут: “Это можно, это можно”, и в то же время и Бог вроде с тобой будет».
Карма-йога – это просто путь к какой-то праведной жизни. Это некая стратегия, когда человек праведный, то есть он делает это не потому, что ему хочется, а потому что нужно, потому что есть чувство долга или просто потому, что Бог этого хочет. Но это даже не путь, это полпути. Потому что этот путь, в конце концов, никуда не приведет. Просто быть праведным человеком здесь, даже если я делаю это не ради себя, а ради кого-то, ради Бога, — это нечто, что еще за пределы материи меня не выводит.
Джива Госвами говорит, что есть всего два пути, пути реализации духовной природы, или воссоздания духовной природы. И один путь называется гьяной, другой путь – бхакти. И собственно, вся «Бхакти-сандарбха», или начало «Бхакти-сандарбхи» является доказательством того, что, в конце концов, даже гьяна не является путем. Что совершенной стратегией, полной стратегией является бхакти. И то, что мы с вами делаем… Чтобы правильно делать, что мы делаем, мы должны понимать, что мы делаем. Что должно происходить в нашем сердце. И что это за путь.
Что такое гьяна? Я недавно разговаривал с одним человеком, который увлекался буддизмом. Буддизм – это разновидность гьяны. И одна из форм буддизма, в частности, дзен-буддизма, — это так называемые кааны. Кто-то слышал о каанах? Никто не слышал о каанах? Не может этого быть. Каан- это размышление над неким внутренне противоречивым или логически неправильным утверждением, когда мы свой ум сосредоточиваем на чем-то… как, например, один из каанов: хлопок одной ладонью. Человек должен размышлять, что это за хлопок одной ладонью. Я почему привожу этот пример этих каанов, — потому что, в каком-то смысле, это показатель стратегии гьяны. Что такое гьяна, каким образом человек избавляется от этой унизительной привязанности ко вторичному и к неважному.
Наш ум уже привязан к этому. Наш ум, хочет он — не хочет он, он тянется туда. Он привязан к этой двойственности, и весь смысл, весь сок материальной жизни – в том, чтобы в этой двойственности вариться. Это хорошо – это плохо, жарко – холодно, мужчина – женщина. А что такое гьяна? Гьяна – это различные формы отречения от этого мира или от двойственности этого мира. Для того, чтобы я в какой-то момент, отрекшись от этого всего, выпрыгнул оттуда. То есть это попытка, это хитрый способ из болота материальной жизни выпрыгнуть. С помощью разных форм отречения. Главное, от чего нам нужно отречься – это от ума. В уме уже есть эта запрограммированность или заданность или привязанность к двойственности. Не просто есть счастье и горе материальное. Хотя мы очень хорошо понимаем, что и счастье и горе — это некий конгломерат тесно связанный. Вы хотите счастья? Горя хотите? Не хотите. И в этом смысл материальной жизни: в том, чтобы получить счастье, но не получить горя. А можно получить счастье и не получить горе? Нельзя, потому что это одно целое. Это одно целое. Невозможно получить счастье и не получить горе. Если вы хотите счастье, то вы получите что? – горе.
Но вот этот вот смысл материального существования, чтобы получить побольше счастья и получить поменьше горя, избежать как-то этого всего. Гьяна говорит отречься. Отречься, значит, от счастья, от горя, от привязанностей, еще от чего-то. И, в частности, от этой привязанности, которая в уме. И каан – очень интересная иллюстрация этого. Потому что что такое логическое противоречие? И говорится: вот есть одно, и есть другое. Их сводят вместе, и человек начинает размышлять, а они уничтожают друг друга. И в какой-то момент от этой невыносимой схватки, которая там происходит, которую он не может в своем уме совместить, он вспрыгивает над этим.
Они говорят, что если человек долго будет, если человек несколько лет будет размышлять над каким-нибудь кааном, то он может обрести просветление. Просветление – значит он ему надоест до такой степени, что он что-то другое поймет. Что в этот момент происходит – то, что он отпускает эту привязанность. Потому что ум нам интересен только тогда, когда чем-то одним мы наслаждаемся, что-то другое мы ненавидим. Если вместе это свести, то в какой-то момент эта смесь становится невыносимой. И человека выталкивает оттуда. Он выпрыгивает оттуда куда-то выше. И он начинает смотреть на это чуть-чуть свысока, и он думает: все, я обрел освобождение, я обрел просветление. И появляется такой просветленный человек, который смотрит на все это, копошатся там люди…
Но сама идея, сама суть этого пути в том, чтобы в конце концов выпрыгнуть. Есть в этом нечто насильственное. Сам этот акцент на отречение: нужно отречься, отречься, нужно отстраниться, нужно выдрать себя. Вот что такое гьяна. Буквально реально с помощью знания, с помощью понимания, с помощью размышления человек отдирает себя от этой привязанности. С кровью. Я привязан к этому ко всему, я связан с этим миром, но в то же время я понимаю, что это плохо, и так или иначе я с кровью пытаюсь себя отодрать, и посмотреть на это чуть-чуть свысока. Это путь. И Джива Госвами говорит: это нехороший путь, несовершенный путь.
Угра-карма – не путь, карма – не путь, карма-йога – какой-то путь, который немножечко очищает сердце. Гьяна – путь, но какой-то уж искусственный очень. И поэтому он говорит, что есть другой путь. Что, в конце концов, бхакти… почему бхакти является совершенной методологией разворачивания моего сознания? В чем суть бхакти заключается? Что такое бхакти? Да, когда я поднимаю руки наверх, и когда я, сдавшись, предаюсь, поворачиваюсь полностью к Кришне, и говорю, что теперь не я буду выпрыгивать оттуда, а ты меня будешь оттуда выдирать. Не я буду сам как-то с этим пытаться, Ты, Ты, и Ты. Теперь я Твой. Не я буду из этого болота выходить, а Ты должен меня отсюда вынуть. И в этом, собственно, смысл бхакти.
Когда мы повторяем мантру, то о чем мы просим Кришну? Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе / Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе. Это может быть кармой, это может быть угра-кармой тоже. Это может быть чем угодно. Все зависит от того, какой смысл я в это вкладываю. И Шрила Прабхупада говорит: «Вот он, этот смысл». Вот он, смысл моей молитвы, смысл.. этот сам по себе процесс, хотя она является по природе своей бхакти, когда я повторяю имя Бога, она по природе своей обращения к Богу, который должен мне помочь. Но плюс к этому я должен еще вложить в эту молитву смысл, который соответствует самому духу бхакти. И собственно вся остальная «Бхакти-сандарбха» объясняет уже технику. Но в начале он говорит, что это стратегия, стратегия разрешения проблем. Он формулирует проблему, и говорит: «Вот таким образом эту проблему можно разрешить полностью».
С помощью гьяны тоже можно разрешить эту проблему, но этот метод не совсем совершенный. И все то, что мы видим вокруг во всех ее формах, видах, многообразии, — все это разные виды одного и того же, всех этих путей. Если, например, какой-нибудь Кастанеда говорит вам, что для обретения духовного знания нужно грибы употреблять, то что такое грибы? Что он предлагает по сути дела? Грибы нас спасут, да? Харе мухомор, Харе поганка, да? Он предлагает то же самое, какой-то способ, так или иначе, какую-то манипуляцию отречения, отвержения ума материального. Совершенно дурацкий способ. И так далее.
Но, в сущности, есть две эти вещи. Теперь что главное – понять суть бхакти, и идти этим путем. Что такое бхакти? Бхакти – это, еще раз: я пытаюсь развернуться к Кришне и полностью понять, что я в Его воле. Я нахожусь в его воле, и я предоставляю ему право вести меня по этой жизни. Я предоставляю Ему право, в конце концов, вывести меня из этой жизни. И привести меня к чему-то более лучшему. Если он хочет послать мне сложности для этого, я говорю: «Спасибо». Если Он хочет послать мне счастье для этого, то я говорю: «Пожалуйста». Но я в любом случае положился на Него. Я не пытаюсь сделать это сам. Что я пытаюсь найти в этом во всем, я пытаюсь найти свое родство с Ним. Я привязан к Нему.
Вот в двух словах я хотел объяснить, почему мы не секта. Почему мы не индуизм? Потому что если вы пойдете к какому-нибудь индусу и спросите, что такое индуизм, он вам ничего этого не скажет. Он не скажет никакой внутренней сути. Все опять же ограничится чем-то внешним. Тогда как бхакти можно найти повсюду, можно увидеть. В христианстве есть бхакти, в мусульманстве есть бхакти. В этом нет никаких сомнений.
В буддизме есть бхакти, и в буддизме есть гьяна. Что сделали Госвами Вриндавана… и собственно Госвами Вриндавана, они сказали, что мы не индуисты. Мы нечто другое. Мы сделали вот этот анализ, и поняли: это совершенная методология, полная методология, которая может привести к разворачиванию нашего сознания. Это то, что должно произойти – постепенный поворот нашего сознания от привязанности к материи на привязанность к Богу.
Вот мое небольшое введение в нашему сегодняшнему даршану.
— То есть получается неправильно самому пытаться от чего-то отрекаться?
— Попытка отречься от чего-то самому, как правило, сопряжена с каким-то пониманием, знанием: и вот я что-то понял такое, я буду сейчас отрекаться. Это не бхакти. Это определенная методология гьяны. Что мы можем увидеть, – что преданные пытаются.. они не верят бхакти как таковой, они не верят, что с помощью этого все проблемы можно разрешить. И поэтому они думают: мне нужны костыли еще. Мне нужно на всякий случай это, это, это. Одна из основных тем, в том числе в «Бхакти-расамрита-синдху», «Нектаре преданности», в том, чтобы доказать, что бхакти сама по себе ни от чего не зависит. Наша попытка отречься от чего-то без бхакти или помимо бхакти бессмысленна. И наоборот, если у нас есть бхакти, отречение приходит само по себе. (???) (0,29,0)
Боль. Избавление от материальных привязанностей означает, что есть некая попытка гьяны, некая попытка насильственно вырвать себя от этого. Возрастание материальных привязанностей, или некий ритуализм, упование на то, что я сделаю какой-то ритуал, и это меня само по себе спасет, — это примесь кармы. Осквернение кармой в моем понимании того, что такое бхакти. Бхакти – это…
Мне недавно написали одно интересное письмо. Есть муж с женой, и муж очень умный. Жена тоже очень умная. Но муж слишком умный, а жена не слишком умная. И он мне пишет. Длинное такое хорошее письмо, очень умно все он разбирает. Он говорит: «Я стал думать, чего мне не хватает в моей практике». Он говорит: «Вроде все есть. Книги есть Шрилы Прабхупады, философия есть Шрилы Прабхупады, духовный учитель есть, преданные и общество преданных есть, бизнес есть, деньги есть. Работать много не нужно, само все приходит. Жена красавица. Чего-то не хватает. Никак не могу понять, чего не хватает, чего не хватает. И однажды, — говорит, — мне жена моя открыла, что мне не хватает. Мы с ней ругались. Как всегда, и она сказала: “А я в Бога верю, поэтому все хорошо будет”. И когда она это сказала, — он говорит, — у меня на мгновение, я вдруг представил себе это состояние человека, который полностью верит в Бога и знает, что все будет в конце концов хорошо, и мне стало завидно, и я понял, что именно этого мне и не хватает. Что все остальное у меня есть. Мне не хватает именно этого: спокойного, ясного , непоколебимого понимания того, что есть Бог, и значит все будет хорошо». И жена в данном случае олицетворяет бхакти, а муж – все остальное.
— Про любовь можно?
— Про любовь? Можно.
— (???) (0,31,45) чтобы душа смогла догнать Кришну, любовь должна быть больше, чем у Кришны. И возник вопрос: как бесконечно малая душа может обладать большей любовью, чем бесконечно великий Кришна?
— Это загадка любви. Потому что Кришна ее наделяет этой бесконечной любовью. Но, на самом деле, ответ на этот вопрос простой. У бесконечно маленькой души больше причин любить бесконечно большого Кришну, чем у бесконечно большого Кришны любить бесконечно маленькую душу. Поэтому любовь бесконечно маленькой души может быть больше, чем любовь бесконечно большого Кришны.
— Вопрос по мотивам вашей последней лекции. Меня запутало немного, у меня есть трудности с тем, чтобы каким-то образом понять, что такое разотождествить себя с умом
— Не у тебя одного.
— Я понимаю, что обычные люди развитые, которые стремятся к совершенству, они живут, и если они могут честно посмотреть внутрь своего сердца, они видят, где какая-то скверна есть, они могут от этого отказаться, или по крайней мере отдают себе отчет в этом. И что вот меня смущает, — меня смущает, что в этой формулировке предлагается избавиться от ума, сказать, что я не ум, еще что-то такое, но я все равно остаюсь вот этим вот существом внутри себя, и я должен себя поменять, а если я скажу, что я не являюсь этим умом, то я как бы с себя ответственность сбрасываю. Вот я запутался в этом.
— Нет. С помощью чего ты будешь менять свой ум?
— С помощью веры, похоже, желания, стремления.
— Все равно, чтобы поменять свой ум, надо перестать быть умом, правильно? С помощью ума ум невозможно поменять, правильно? С помощью скальпеля невозможно скальпель разрезать. Если это какой-то инструмент… то есть, в любом случае, даже для того, чтобы менять ум, тебе нужно перестать быть умом. Тебе нужно на ум посмотреть со стороны, правильно?
— Ну да.
— И задача-то заключается именно в этом. Даже не в том, чтобы пытаться менять свой ум, а в том, чтобы перестать им быть. Потому что когда ты есть ум, ты не можешь им владеть. Поменять свой ум – значит, в конце концов, овладеть им. Сейчас у тебя есть некие инстинкты, привязанности, рефлексы, которые заложены в твоей карме, в твоем уме. И это есть ты. Если ты начнешь менять это с помощью самого же ума, то это будет очень медленный болезненный и очень бессмысленный процесс. В то время как единственный способ на самом деле поменять его – это перестать им быть. И так как ты перестал им быть, это означает, что тебе не нужно больше подчиняться каким-то своим рефлексам, своим прихотям, своим каким-то дурацким представлениям о том, что это такое. Ты перестал им быть, ты перестал быть машиной с этим умом. Это единственный способ поменять, в любом случае.
И при этом ответственность ты с себя не складываешь. Это не то, что… очень интересная иллюстрация, пример: йоги, достигшие совершенства. Они не делают новой кармы, но у них остается старая карма. И сама по себе йога, это записано у Патанджали Муни, не сжигает карму целиком. Они чувствуют и видят, что у них в уме осталось очень много кармы все еще, каких-то привязанностей, еще чего-то. Что они делают для этого? Подпущу сейчас мистического тумана для того, чтобы интереснее было.
Это некий стандартный процесс для йогов на высокой ступени развития. Они порождают био-роботы для отработки кармы, которая у них есть. Они знают: за одну эту жизнь вся карма, которая у меня есть, я не могу ее отработать. Они могут вплоть до 9 биороботов породить. У этих роботов нет души. Или это некое продолжение их же самой штуки. Единственное, что они должны делать – просто отрабатывать карму. Потому что йог знает: у меня там столько всего. Если я не отработаю ее, то, не дай Бог, мне придется еще раз рождаться, еще что-то такое.
И есть, возникают… я уж не знаю как это, я не специалист в этом, не спрашивайте у меня как роботов породить таких, но возникают некие тела с умом, но без души. Вернее, так сказать, отдаленно связанные с этой самой душой. Их единственная задача, их единственная миссия в жизни – в том, чтобы все хорошее и все плохое, что у него в карме накопилось, отработать. И в какой-то момент, когда кусок кармы, который они туда вложили, в этого кадавра, в этот биоробот, когда она отпадет, они просто умирают. Так все, все кончается, вот тело падает, все.
То есть, иначе говоря, они признаются в том, что даже они не могут целиком-то свой ум, или ту вот карму, которая в уме накопилась, изменить. Для этого им нужно кого-то, кто пойдет и это отработает. Что-то там такое, что накопилось, не знаю, что им нужно, через вот эту систему и делают. Я даже забыл как они называются. Есть специальный санскритский термин, как этот метод называется, и как они делают это. Это особая техника.
Но Кришна говорит не об этом. Кришна говорит о том, что есть более простой и естественный метод. Просто, так сказать, отойти и посмотреть со стороны. И в этот же самый миг человек избавляется от кармы и перестает быть машиной. А что такое карма? Карма – это машина, механизм. Человек становится собой. Собой – значит, что он да, он свободен, он не завязан своими заморочками какими-то еще, что он полностью свободен. Полностью свободен, — значит, непредсказуем. Непредсказуем – значит на него не распространяется… как классический мотив, когда каких-то святых описывают, обычно вся литература, связанная со святыми – это фокусы, которые они выкидывают.
Одна из сваруп-лакшана настоящего святого – это его непредсказуемость. К нему приходит кто-то, и ожидает чего-то от него. Потому что мы приходим, так сказать, к святому, и мы ожидаем от него уже, что он нам скажет, мы ему денежку уже принесли за нужный совет. А он говорит что-то, что…
Как мне рассказывали про одного старца в каком-то монастыре, что к нему много людей стало приходить. И обычно люди приходят к таким старцам, чтобы какие-то он им материальные проблемы решил. И к нему пришли две пары, чтобы он им благословение дал. Два жениха и две невесты. Они пришли и говорят: «Отче наш, благослови нас». Он посмотрел на них, посмотрел на них и говорит: что-то, говорит, не сходится, что-то не то. «А, — говорит, — понял! Иди-ка сюда». И взял невесту от одного жениха и дал другому жениху, и говорит: «Во-во, теперь благословляю. Женитесь, дети мои». С тех пор к нему никто больше не стал приходить за благословением.
Почему он мог это сделать? Потому что он не ум. Умом такое придумать нельзя. Ум конформист.
— Способность человека развиваться и все время преодолевать, вот эта тяга становиться лучше, – это какая сторона его сущности? Где она заложена? В разуме, душа это хочет проснуться, что это такое вообще?
— Может, душа хочет проснуться, а может, ложное эго хочет о себе лучше думать.
— И вот хорошее, в нас же есть что-то хорошее? Вот что это такое?
— Есть искра Божья. Это осознание души некой своей ущербности или некоего своего несовершенства, своей неполноты, которая толкает. Но так как она сама не очень понимает, кто она, она очень часто думает, что я обрету то, что я ищу в этом, в этом, в этом, и разочаровывается постоянно.
— А как на практике отличить: ложное отречение или истинное?
— Ну, во-первых, один из примеров ложного отречения – это то, что всегда больно, когда это делаешь. Есть всегда какое-то не… что-то такое неприятное.
Другой пример ложного и истинного заключается в том, что ложное – это всегда нечто внешнее. Внешне я для кого-то или для чего-то, или из каких-то социальных представления отрекаюсь, но внутри у меня остается привязанность. Кришна говорит:
(???) (0,43,03). Человек, у которого остались внутри желания, а внешне он от чего-то отрекся, такой человек является притворщиком.
Третий признак: ложное отречение всегда будет непостоянным. Признак настоящего отречения – это то, что оно делает человека счастливым. У человека появляется ровное спокойное счастье. Он просто счастлив. А признак ложного отречения – это то, что человек несчастным становится. И так как он стал несчастным, ему хочется, чтобы все остальные точно так же отрекались. И он начинает всех остальных упрекать в том, есть поедом.
Один человек, у которого дети стали в Сознании Кришны или еще что-то, он со мной говорил и жаловался, давно это еще было. Он говорил, что эти ваши кришнаиты, мяса они не едят, но родственников они едят. Это пример проявления ложного отречения – когда я делаю это, у меня самого уверенности нет, и мне хочется всех остальных, в том числе, в свою веру обратить. Это тоже одна из … в свою форму отречения повернуть. Тоже один из признаков ложного отречения. Фанатизм. Навязчивое желание остальных как-то.., доказать всем остальным. Чем отличается проповедь настоящая от фанатизма – тем, что проповедь делается от полноты, а фанатизм или проповедь фанатическая, наоборот, от ущербности. Когда у меня сердце переполняется, я хочу этим поделиться. Счастьем каким-то еще с кем-то – это проповедь называется. Если у меня возник некий комплекс неполноценности религиозный, фанатический комплекс неполноценности, я хочу поделиться со всеми остальными этим комплексом, — это преступление.
— У меня вопрос немножко не по теме, но там тоже отречение. Мне приходится воспитывать сына одной и, естественно, мне приходится зарабатывать или ко мне как-то приходят какие-то деньги через родственников, через друзей. Нужно ли мне действовать как грихастхе и половину жертвовать?
-Да нет, принцип половины, он же не должен делаться за счет чего-то такого. Любая жертва, еще раз, Кришна объясняет, что любую жертву надо делать, Он объясняет в 17 главе природу пожертвования в гунне благости – то, что делается с легким сердцем. Если я делаю это со скрипом в душе, ну зачем? То, что делается с легким сердцем, то, что в нужное время в нужном месте нужным людям. Понятно, но все равно я должен делать это и… Если я делаю это, пытаясь перепрыгнуть через силу какую-то, боль, то не нужно этого, — это страсть. Это желание себе или кому-то еще доказать, что я такой, я сякой. Но если я что-то могу, и что-то я могу отдать с чистым сердцем, то я должен отдать, и это очень хорошо будет. Если я могу постепенно больше отдавать, то это тоже хорошо, но так я даю максимум того, что я могу дать с легким сердцем. И всегда хорошо, если у меня есть какое-то, это для ума спокойнее, если я говорю: «10% или еще что-то – что-то, что я могу сделать так». Просто для ума спокойнее. Потому что всегда… что-то нужно отдавать. Сколько – это вы сами должны решать. Это очень важно – что-то отдавать, очень важно. Важно для нас, для нашей чистоты, для правильности, но сколько – это уже человек должен сам решать.
— В «Бхагавад-Гита» Кришна говорит, что когда человек избавляется от платформы двойственности и стремлений, он достигает уровня Параматмы. И у меня вопрос такой: часто при общении с преданными так получается, что они говорят: «Вот, Параматма сказала то-то…»
— В моей последней беседе с Параматмой…
— и смущаешься, что, по-моему, это собственный ум сказал. Так вот как отличить голос ума от голоса Параматмы? Потому что бывают такие проблемы при общении.
— Истина – это… Есть такая форма психического заболевания, когда человек сам с собой разговаривает. В сущности, мы всегда этим занимаемся. Потому что приятно поговорить с умным человеком. Если я не уверен, иначе говоря, что я действительно слышу голос Параматмы, то есть большая вероятность того, что я ее не слышу. Если я с вами говорю, то я понимаю, я с вами говорю, или я сам с собой говорю. Я очень ясно понимаю, что это вы у меня что-то спрашиваете. А если я сам с собой говорю, говорю, говорю. А потому думаю: может, это кто-то другой со мной говорит? У меня нет уверенности в этом. То это не… Если Параматма мне что-то захочет сказать, она скажет очень ясно и отчетливо и откровенно. И действительно, общение с Параматмой – не такая уж дешевая вещь. Кришна говорит, что да, Параматма сама … человек достигает уровня Параматмы, когда он перестает отождествлять себя с материальным телом. Но, с другой стороны, Параматма постоянно говорит с нами и просто эта речь, она иногда… В частности, духовный учитель является представителем Параматмы. Поэтому если что-то нам Параматма такое сказала, то можно спросить у духовного учителя: Вот давеча Параматма мне такое сказала…
Кто такой духовный учитель? Духовный учитель – это внешнее проявление Параматмы, и он нам нужен… Если человек может общаться с Параматмой, ему духовный учитель не нужен. В следующий раз, когда тот вам скажет, что мне Параматма такое сказала, вы ему посоветуйте написать духовному учителю и сказать, что все, больше Вы мне не нужны, потому что я с Параматмой напрямик общаюсь. Он нам нужен только потому, что мы с Параматмой не можем общаться. Если бы мы могли, то тогда нам духовный учитель не нужен был бы. И если Параматма говорит нечто… Если в следующий раз мы говорим, что что-то такое она мне сказала, то следующий вопрос, который я должен себе задать, или вы должны себе задать: «А вот интересно, ваш духовный учитель мог бы сказать то же самое, что вам сейчас Параматма сказала? Если бы он перед вами стоял, и вы бы ему точно тот же вопрос задали, он бы вам это сказал или не это? Только честно ответьте». И если он ответит что-то другое, то что-то тут не то, потому что как-то все не складывается.
— После программы мы должны понять, избавился ли этот человек от двойственности или когда он полон каких-то желаний…
— Просто пока у нас есть этот репродуктор с желаниями всеми, и мы принимаем это всерьез, то он будет говорить громче. Этот репродуктор, который желания нам внушает, он будет всегда заглушать голос Параматмы. Так что не обращайте внимание.
— А можно спросить? А как перестать быть умом?
— Спасибо за хороший вопрос. Действительно многие люди неправильно могут понять. Начинается это с простого. Практика этого начинается с того, что человек просто выполняет свой долг независимо от того что говорит ему ум. И это уже, к сожалению, концепция в высшей степени чуждая человеку современного общества.
Например, в любом традиционном обществе, которое заботится о формировании определенного характера у человека, это внушается ему с самого детства. Ему говорится, что вот есть долг, и этот долг, хочу или не хочу, нравится или не нравится. Например, семья. Самый, пожалуй, болезненный пример. Сейчас если что-то людям не нравится, чуть-чуть что-то не нравится как-то так, сразу разводятся. И невозможно им объяснить, почему это плохо. Потому что они говорят: «Это хорошо. Потому что мне жить плохо вместе с ним». Почему плохо? Потому что ум говорит: «Это мне не нравится, это мне не нравится», — все, разводятся. Но это значит, что они целиком, безнадежно полностью отождествили себя с умом.
Первый способ, первый практикум отождествления себя с умом, – это понять, что я должен, исходя из каких-то…, из своего высшего предназначения. Я человек, и у меня есть какие-то обязанности, которые на меня накладывает сам статус человека в этом мире. И помимо того, что я просто человек, я женщина, я то, я се, и у всего этого есть какие-то… с этим со всем сопряжено некое, в довесок к этому приложимое понятие долга. И первый способ перестать быть умом – это исполнять долг. И ум будет вопить, пищать, но долг значит: есть что-то выше всех этих прихотей и всего остального, что в уме делается. Есть выше, и я слушаю этот долг. И долг откуда идет? В конце концов, долг идет обычно из священных писаний. Священные писания говорят: «Это нужно, это нужно, это нужно делать». И это уже первое, что начинает потихоньку менять человека. Нужно понимать, что это долгий непростой, нелегкий процесс. Но это то, с чего все начинается. А как человек меняется полностью? То есть вот с этой практики можно начать.
Потом другая практика – это собственно… ну я не знаю, стоит ли о других практиках говорить? Достаточно начать с этой.
Мне рассказывал недавно один человек любопытную историю. У нас были недавно встречи: Лиланандини, Шуддха… Шуддха мне это рассказал. Он ведет всякие психологические практикумы там в Центре у себя разные, где он, в общем-то, в конце концов, хочет дать Ведическую культуру, потому что все остальное, все – оттуда. Есть одно ядро, и все остальное по частям растащено: тут, тут, тут кусочки. Целиком все в «Гите» есть, и в других Ведических писаниях. И, в частности, он начал проводить практикум очень такой опасный: как вожделение превратить в любовь. Вот именно: Господи! Отчаянный человек. Особенно в современном обществе. Но он решил это сделать. И как? Он стал думать: какое упражнение дать для этого. Естественно, сразу же вспоминается афоризм Чанакьи Пандита, где он говорит, что вожделение возникает от отсутствия уважения, когда я начинаю смотреть на других женщин как на объект своего удовольствия, наслаждения. Или на других мужчин. И это все невозможно делать, если у меня есть уважение глубокое. Я должен смотреть на другую женщину как на свою мать.
И он поставил группу людей 40-50 лет, мужчин и женщин. И он им сказал: «Вот практикум такой: вот стоят женщины, а мужчины должны подойти, посмотреть в глаза женщине и сказать: “О мать мира, я кланяюсь тебе”, и поклониться. В ноги». Он говорит, что эффект этого упражнения был подобен разорвавшейся бомбе. Люди, у них такое там начинало твориться, там такое начинало внутри происходить. То есть они по-другому на мир начинали смотреть. Реально. Потому что они сделали это жест. Чанакья Пандит говорит, что на всех женщин кроме собственной жены нужно смотреть как на свою мать. Нужно уважать, нужно почитать и нужно воспитывать этот дух благоговения, с которого собственно и начинается человеческая жизнь.
И другой пример интересный он мне привел о том, что у него была одна студентка молодая, 21 год девочке, и она послушала, послушала его, и в какой-то момент она так воодушевилась, что она решила… потому что по ведической традиции дети должны каждое утро приходить к своим родителям и кланяться им. Эта девочка стала приходить к своим родителям, а родители, слава Богу, у него тоже на курсе были, поэтому для них это не было слишком большим шоком. Она стала каждое утро к ним приходить и кланяться. Они говорят: «Это поменяло всю нашу жизнь. Мы к ней по-другому относимся, она к нам по-другому относится, мы уже не можем ей говорить то, что мы раньше ей говорили, потому что у нас какое-то такое чувство возникает из-за этого, а она уже не может нам говорить то, что она нам раньше говорила». Это то, каким образом ум меняется. Почему? Это все иллюстрация того, как следование каким-то указаниям священных писаний переводит человека, выводит человека за пределы некой механической программы, которая у него есть в уме, и позволяет ему по-другому почувствовать себя, по-другому к миру отнестись. Я просто делаю то, что нужно, и это очень резко многое во мне коренным образом меняет.
Другое дело, что мы не хотим это менять. Мы не хотим быть не умом. Мы не знаем что значит быть не умом. Но вот этот опыт, он очень ценный. То есть начало – есть понятие долга, и я следую этим путем долга.
— Мы читаем в книгах и в лекциях слышим, что нужно любовную привязанность развивать к преданным, и плохо получается, но порой развивается какая-то привязанность, и как все-таки это отделить: вдруг это реальная привязанность от ума или это действительно чистая какая-то привязанность духовная.
— Очень просто. Духовная привязанность – это всегда привязанность через Кришну, а материальная привязанность – это привязанность напрямик. Вот, собственно, и все. Я должен быть привязан к другим людям, но всегда в этой моей привязанности.. то есть бхакти всегда означает любовный треугольник, там всегда есть три, всегда есть еще Кришна в этой привязанности. И если я привязан к другим через Кришну или через их привязанность к Кришне, через их отношения с Кришной, то это…
И точно также с преданными: если я привязан к ним как к преданным, потому что они преданные, потому что они служат Кришне, то, в каком-то смысле, эта привязанность должна быть универсальной. То есть почему я тогда отличаю одного преданного от другого? Естественно, они все разные, и все по-разному относятся к Кришне, кто-то глубже, кто-то меньше, но моим критерием будет не чисто, скажем так, некие уродливости моего собственного характера, я нахожу некоего человека, который, так сказать, их компенсирует, и я поэтому привязываюсь, или он как-то поддерживает мои сложности, еще что-то такое, и я привязываюсь поэтому. Это материальная привязанность. Но если моя привязанность к этому человеку благодаря его привязанности к Кришне, его любви к Кришне, или каким-то качествам, которые являются отражением его отношений с Кришной, то тогда это духовная привязанность. И вопрос, который нужно задать: а почему я привязан к этому человеку? Потому что мы вместе праджалпой занимаемся? Или потому что есть что-то в общении с ним, что поднимает меня? Если моя привязанность заключается именно в этом – в том, что я стремлюсь к общению с ним, как бы это может быть иногда сложно ни было, но именно к тому, чтобы почувствовать что-то другое, испытать свою связь с Кришной, то тогда это духовная привязанность. Объяснил? Да, Антон.
— В лекции Вы сейчас сказали, что путь бхакти – он самый высший из всех. И сейчас можно заметить, что многие преданные занимаются астрологией, аюрведой, васту, психологией. Как правильно к этому относиться?
— Отчасти если в сознании этих преданных и других преданных есть некий дефект, заключающийся в том, что они думают, что мое бхакти обогатиться от этого. Если они занимаются этим просто так, без особенной привязанности к чему-то, к этому как к таковому, то это нормально. Если это все в их сознании становится некой составной частью бхакти, то тогда это беда. И тогда это некая помеха, это анартха становится. Я могу всем этим заниматься, это не будет анартхой, если я ясно понимаю место этого всего.
У всего этого есть место. Потому что ну что такое астрология? Астрология, в конце концов, — это очень тонкая форма психологии. И попытка очень интересная и очень глубокая попытка понять глубже свою собственную карму, карму другого человека, объяснить. В этом самом по себе нет ничего дурного. Если человек ясно понимает место этого всего, то почему не заниматься этим? Аюрведа. В конце концов, кто дал аюрведу, кто дал астрологию? Кришна дал аюрведу, Кришна дал астрологию. Он пришел как Дханвантари специально, чтобы аюрведу дать. Два раза он приходил как Дханвантари. Один раз во время пахтанья Молочного океана, а потом в другую калпу он в Бенаресе родился в образе Дханвантари, и там он объяснил, собственно, дал трактаты, принципы аюрведы он дал. Ничего в это нет плохого. Просто если человек ясно понимает место, то все хорошо. Если это начинает замещать или он говорит, что ты не сможешь бхакти заниматься, если ты не будешь знать астрологию. Да Господи Боже мой, не нужно никакой астрологии, чтобы бхакти заниматься, не нужно никакой аюрведы, чтобы бхакти заниматься. В этом-то прелесть бхакти, что чтобы заниматься бхакти хорошо, ничего не нужно. Но чтобы всем остальным хорошо заниматься, нужна бхакти. Чтобы быть хорошим астрологом, нужна бхакти. Я не смогу никогда стать хорошим астрологом, если у меня бхакти нету. Чтобы быть хорошим аюрведическим врачом, нужна бхакти. Чтобы быть хорошим философом, нужна бхакти. Бхакти – это нечто формообразующее, это нечто изначальное, нечто фундаментальное. Все остальное – вторичное порождение бхакти. Если мы начинаем пытаться как-то вот это мешать, путать, ставить на один уровень это – то тогда это проблема. Если мы ясно понимаем, что бхакти – это центр всего, а все остальное в той или иной степени всего лишь навсего какие-то частные проявления бхакти или опыта бхакти, или знания бхакти, то тогда это проблема большая.
— Я разговаривал с преданным. Он сказал, что сейчас есть вера не в то, что харинама или садху-санга изменит мое сердце, но то, что я прибегу к психологу, и вот он мне скажет все как сделать. А я вот забываю про то, что я преданный и есть Святое Имя.
— Это в каком-то смысле… Даже нельзя осуждать людей за это, потому что это естественный результат неправильной практики бхакти. Человек неправильно практикует бхакти. Неправильно. Изначально у него нет правильного сознания, правильного понимания, что такое бхакти. И так как у него нет этого, он начинает практиковать, он не достигает успеха, и, как всегда в таких случаях, он говорит…
Есть знаменитая фраза. Какая фраза про виноград? «Зеленый виноград». Виноград зеленый. Но это в общем-то… вот он прыгал, прыгал, прыгал, винограда не достал, и: «Кому он нужен зеленый? Пойду я тут поищу то, что мне доступно». То есть в каком-то смысле нельзя даже человека в этом обвинять. Нужно очень хорошо понимать, в чем корни этого. Корни в том, что неправильно он практиковал. Поэтому он не достиг. Поэтому проблему не решил. Он практиковал, практиковал, повторял, повторял, у него даже вначале была вера, но не было, может быть, наставника, человека, который мог бы объяснить, не было какого-то общения, не было еще чего-то. И он видит: годы идут, а проблемы остаются, я топчусь на месте. И он думает: ну может к психологу пойти? Может к астрологу пойти? Может к аюрведическому врачу пойти. Может он ну хоть не все, но хоть какие-то проблемы решит? А то вообще никакие не решаются, не то, что все.
— Это как бы недостаток веры получается?
— Это результат неправильной практики какой-то. А в результате неправильной практики вера тоже уходит, вера становится слабее.
— Вы в самом начале лекции сказали про смелых людей. Но смелые люди не всегда являются смелыми. И вот как смелому человеку распознать в себе корни, зерна страха. Или это отсутствие смирения?
— Обычно они знают это. У нас есть механизмы самообмана, и они мешают это увидеть все в себе, но мы должны следить за своей речью, и за речью других людей, и понимать, что если человек что-то очень хочет другим объяснить.. например, если человек всем говорит: «Я не боюсь смерти», это значит что? Еще как боится. Иначе зачем бы он об этом говорил так навязчиво всем остальным? Зачем бы он всем пытался объяснить, что он смерти не боится. Иначе говоря, человек может очень легко понять в том числе свои собственные проблемы, если он запишет свою речь на магнитофон и потом ее послушает. И ко всему тому, что он про себя говорит поставит знак… часто это просто внешнее шоу, как правило, вся наша жизнь, — это то, собственно с чего «Бхагавад-Гита» начинается, — это работа на собственный имидж.
Это тема или проблема первой главы. Кришна говорит Арджуне: «Арджуна, ты на свой имидж работаешь». Арджуна при этом… человек может пойти ради сохранения своего имиджа на очень большие жертвы. Арджуна говорит: «Я ради того, чтобы сохранить, я готов погибнуть». Кришна говорит: «Какой смысл? Ну и что? Какой толк? Ну погибнешь ты. Ты будешь работать на себя». И человек на протяжении всей своей жизни, ему кажется, что он служит, что-то делает, а на самом деле работает на себя, работает на все эти комплексы свои, на все остальное. И самому трудно понять, но со стороны легче понять, и со стороны человек другой. В общем-то он должен показать, это задача какой-то помощи нашей: если мы видим, то нужно помочь человеку увидеть какие-то свои проблемы. И если сделать это очень правильно, то это приведет к облегчению человека. Он увидит проблему и поймет, что мне не нужно пытаться их скрывать.
Всеми этими вещами я пытаюсь скрыть, это ширма какая-то, дымовая завеса. Или как там: скунс, он выпускает это облачко вони, это защитные механизмы различные, и разные очень формы этих защитных механизмов есть. Люди чего только не делают? И живые существа… в других формах живых существ это еще более наглядно. Но человек, в сущности, то же самое повторяет. Все 8400000 форм жизни, и у него там есть багаж всей этой практики.
Я недавно был в Южной Африке, в аквариуме, и одна рыба меня там больше всего поразила. Вообще, если опуститься туда чуть-чуть поглубже, там все очень откровенно и очень ясно. И там начинаешь видеть все эти стратегии, все эти формы страха, как страх проявляется. У одних страх – они такие большие, у других… колючки, иголки. Но одна была самая потрясающая. Рыба, по-моему, она так и называется рыба-камень. У нее даже форма какая-то несимметричная такая. Живое существо вот оно такое вот, оно просто…, и когда она садится на дно, она сидит обычно на дне, то невозможно отличить от камня, это нечто такое довольно несимметричное, только внизу злой глаз оттуда смотрит. И нужно долго присматриваться, чтобы этот глаз увидеть, нечто такое, какое-то творение, и вдруг злой глаз. В какой-то момент… не дай Бог на нее наступить. Тогда она тебя ядом всем.., она там сидит и ждет. В какой-то момент…
Я пришел и смотрю в аквариуме никого нет, просто какие-то камни лежат. Потом мне сказали: «Камень». Вдруг, к моему удивлению, один камень всплыл и начал плавать. Это то, как страх может проявляться. И со стороны виднее. Нам самим очень трудно понять. И она думает: да, вот я такая, я такое.
— Каковы признаки истинной смелости?
— Истинная смелость – значит непривязанность. Истинная смелость возможна только у человека, у которого нет эгоистических желаний. Это значит, что человек не радуется удачам и не скорбит, когда у него неудачи. Такой человек может быть смелым по-настоящему. У него привязанности нет. У него нет привязанности к собственному имиджу, к своим каким-то достижениям, еще к чему-то. К нему приходит что-то хорошее, и он не радуется, он говорит: «Кришна, это Он мне послал, я ни при чем тут». Приходит что-то плохое, он говорит: «Ну что делать, ничего не поделаешь». Такой человек может быть смелым. Другой человек смелым не может быть. Он бояться будет всегда. Потому что у него привязанность, а привязанность значит страх. Он боится этого лишиться. В конечном счете, самая сильная привязанность – это привязанность к образу нашему, который мы сами создали, к своим идеям, концепциям. Она самая сильная. И там, в привязанности к этому закрыт самый большой страх. Если мы дотронемся, докопаемся до этого, мы такое получим в ответ. Последний вопрос.
— Отвечая на вопрос, Вы сказали, что увлеченность побочными частями Ведической культуры – в результате того, что человек неправильно практиковал бхакти. И вот от чего зависит, человек будет правильно практиковать бхакти или нет? Это вопрос везения или еще какие-то…
— Нет. Это вопрос общения. Так как сама природа бхакти этическая, бхакти целиком основана на общении. На том, с кем я общаюсь и насколько правильно я общаюсь. Если я общаюсь с людьми, от которых я могу получить бхакти, и общаюсь так, чтобы эту бхакти получить, поэтому вся бхакти, целиком… Рупа Госвами, когда он объясняет природу бхакти, он говорит, что санга тьяга – нужно отбросить неправильную сангу. И как? Он повторяет это: «Нужно иметь сат-сангу, или садху-сангу». Санга целиком – гарантия успеха нашего бхакти или, наоборот, неуспеха, от того, как я общаюсь и с кем я общаюсь. Все.
— Мы можем видеть часто, что человек хорошее общение получает, но так или иначе, не прогрессирует.
— Все зависит от него. Значит, он неправильно общается. Я поэтому сказал: с кем общается и как общается. Потому что секрет-то в том, чтобы получить то, что нужно при общении.
— Я вот к этому вопросу хотела свой вопрос задать. Девушка его сформулировала так: интерес к ведическим наукам дополнительно возникает, когда человек неправильно практикует бхакти. Как тогда быть? У нас сформировал вопрос так…
— Это может быть. Это один из сценариев по выявлению этого интереса.
— Мне кажется, что у нее может сложиться впечатление, что люди, которые этим занимаются, они просто неправильно что-то в своей жизни делали, и по сути дела это просто определенная склонность человеческой природы, — так же как вот строить дома, инженеры есть, астрологи есть, профессиональная наклонность…
— Это все может быть, и у меня нет никакого… мы несколько дней провели вместе, размышляя о том, каким образом все вот эти вот использовать в нашей работе формы. И у какого-то человека сначала появляется интерес к этому, потом появляется интерес к бхакти, но речь идет именно об этом: когда человек вдруг утрачивает интерес к бхакти, его начинают больше привлекать какие-то вторичные вещи, — это результат неправильного… А так, если у него есть просто интерес, в этом нет ничего дурного, естественно. Понятно. Спасибо большое. Уже поздно. Шрила Прабхупада ки джай! ИСККОН-гуру вринда ки джай! Гаура премананде! Харибол!
Духовная жизнь начинается тогда, когда мы вешаем себе на шею этот стих. И профильтровываем сквозь строчки этого стиха каждое наше дыхание. Когда мы сверяем каждый свой поступок, каждую свою мысль с этим, насколько все это отвечает этому принципу Шри Чайтаньи Махапрабху. Тогда я смогу увидеть Кришну целиком, только тогда. До тех пор, пока у меня не будет смирения, до тех пор, пока у меня не будет терпения, Кришна не появится передо мной. Никогда! Зачем? Ему что делать нечего?
Но когда эти качества появляются в душе, Кришна приходит. Потому что любовь следом за этим естественным образом приходит сама. И наше ваидхи, наше следование правилам и ограничениям, принципам, оно заключается только в этом, в том, чтобы развить в себе смирение и терпение, уважение. В этом наша ваидхи. Ни для того чтобы освободиться от каких-то мучений и страданий мы делаем все эти правила, и служим, и еще что-то такое, иногда нехотя, но только для того чтобы подготовить свое сердце к пониманию, кто такой Кришна. Чтобы сердце было более восприимчиво, чтобы оно билось при одном звуке имени Кришны. Сейчас оно не бьется, вернее, бьется, но по-своему, не зависимо от этого. Чтобы этот звук имени Кришны был там внутри, чтобы душа повторяла имя святое постоянно. Вот. И в этом смысл.
И мы знаем, что все эти мирские религии, они все время делятся, все время ссорятся, и, в конце концов, что с ними случается? Перебивают друг друга все. Что Ядавы сделали друг с другом? Перебили, перебили. Куда они потом вернулись, после того как перебили друг друга? В рай! Кто-то к Кришне, кто-то в рай! Кто чего хотел. Кришна говорит: «Все вам, что нужно дам, не волнуйтесь. В рай попадете, все попадут, не волнуйтесь милые мои! Не ссорьтесь, не надо из-за этого ссориться». Но во Вриндаван никто не попал! Никто! Потому что Вриндаван – это особое место, и дорога, идущая туда, очень узкая дорога. На наше с вами счастье, нам эту дорогу показали и могут нас по ней вести. Нам нужно только по ней идти, и, причем, в нужном направлении, туда, а не оттуда. Вот в двух словах такой смысл этих стихов.
Спасибо большое! Шрила Прабхупада ки-джай!
Вопрос:
– Вы сказали, что преданные страстно стремятся увидеть Господа. И потом Вы сказали, что, не полюбив Господа, очень сложно Его увидеть. Сейчас в уме у меня созерцание каких-то красивых материальных объектов.
БВГ:
– Не только у вас, не волнуйтесь.
– Не увидев что-то более красивое, я не смогу полюбить Господа.
БВГ:
– Господа нельзя увидеть глазами, поначалу, по крайней мере. Господа надо как видеть? Ушами. Его называют Шурутекшана. Тот, кого можно увидеть ушами. Точно так же как дхаму. Если мы приезжаем в святую дхаму, можем мы ее увидеть глазами? Свиней там, в грязи которые валяются, можно увидеть. Еще какие-то вещи можно увидеть, пиццу можно найти там и много других вещей. Но если не слушать о дхаме, мы не увидим дхаму, дхама никогда не раскроется. Кришну нужно начинать видеть ушами, поэтому Кришну мы видим через «Шримад Бхагаватам». «Шримад Бхагаватам» на каждой странице говорит о красоте Кришны сколько нужно. Люди говорят: «Я же не видел, какой Он красивый». А вы «Шримад Бхагаватам» читали? (Бхаг., 10.21.5)
вархапидам ната-бара-вапух карнайох карникарам
Десятая песнь «Шриматд Бхагаватам», там Кришна на каждой странице гуляет, весь, не просто Его лотосные стопы. Царица Кунти, она говорила: «Дай мне возможность Твои стопы увидеть». И начиная со стоп, шла дальше. В Десятой песне Он весь, уже никто на стопы не смотрит даже. На стопы тоже смотрят. Потому что у Него стопы ничуть не менее удивительные, чем все остальное. Мы слушаем, и когда мы слушаем, у нас появляется желание. Только так мы можем это желание развить. И чем больше мы слушаем, в этом смысл. Поэтому шраванам – главный аспект нашей практики. Самый главный аспект нашей садханы ежедневной – это слушание, каждый день мы должны слушать о Кришне. Иначе майя похитит наш ум и заставит пытаться искать удовольствий в Шанитапуре, городе крови.
Вопрос:
– Скажите, для чего Кришна создал такой кошмарный материальный мир? Некоторые говорят, просто страшный сон. Какой же сон, когда в Африке каждую секунду ребенок от голода умирает?
БВГ:
– Во сне тоже дети умирают, во снах тоже разные ужасы случаются. Душа вечная, но душа хочет, так или иначе, наслаждаться здесь. И это желание неистребимо, и Кришна предупредил с самого начала. Знаете, как на столбах пишут: «Не влезай! Убьет!» И такой череп с костями. Кришна тоже, он повесил такую же табличку на материальном мире. Он сказал – дукхалая ашашватам. Мы читаем и думаем: «Да нет, все не так плохо». Думаем мы, что все не так плохо? Иногда мы думаем, что все так плохо, когда ударит, и начинаем обижаться. Но до этого мы же не думали так? Эти две вещи неразрывно связаны друг с другом. Мы хотим наслаждения, но, к сожалению, за наслаждения нужно платить, потому что это две неразрывно связанные вещи.
Но Кришна не только это сделал, Кришна дал возможность в любой момент вырваться отсюда, Кришна дал возможность. Он посылает все время людей и дает возможность людям, так или иначе, понять, найти какой-то путь здесь. Кали-юга – это страшное время, и мы будем говорить. Вся эта глава посвящена описанию ужасов Кали-юги, но она такая страшная. Раньше, кстати говоря, дети не умирали так часто, в те золотые времена, когда люди еще были ближе к Богу немножечко. Но время такое страшное, потому что люди забыли о Боге, люди не хотят помнить о Боге, и это неразрывно связанные с этим вещи. Что мы можем сделать? Тут ничего не поделаешь. Кришна хочет, чтобы мы поскорее проснулись от этого сна, мы не хотим, мы говорим: «Я хочу еще немножко поспать». Кришна говорит: «Ну, хорошо». Но, в конце концов, Он приходит и говорит: «Проснешься?» «Не, не, не, не. Дай еще попробую, дай еще попробую».
Страшный мир. Никто не говорит, что он не страшный. «Шримад Бхагаватам» говорит, что он страшный. Юдхиштхира Махарадж, в его царстве все были счастливы, духовный мир на земле царил. Почему? Потому что преобладающей эмоцией была любовь! Но когда эта любовь уходит из сердца, а она уходит, когда уходит Бог из жизни людей. Все зависит от того, какая эмоция преобладает. Почему эти дети умирают, потому что в сердце у людей преобладает зависть! Сколько богатых людей, которые не знают, что делать с этими деньгами. Один давал интервью, я читал, он говорит: «Не знаю, как я смогу до смерти все израсходовать, что у меня есть? Никак не смогу при всем желании. Покупаю какие-то яхты, еще что-то за миллиарды долларов». Зависть все, каждый хочет стать первым. Кришна говорит: «Ну ладно, хорошо, попробуй так». Кому-то Он по-другому это делает. Но так как здесь преобладает зависть, зависть ось этого мира, то чего можно еще ожидать?
Когда Махараджа Юдхиштхира слабые признаки увидел – шакал завыл, один шакал у него в царстве завыл, он подумал: «Надо же, Кали-юга наступила». Совы стали ухать, вороны каркать. Кто удивляется, что вороны каркают? Никто не удивляется. Они каркают и каркают, ясное дело, чего еще ожидать. Он услышал, вороны каркают, он подумал: «Все, дурные знаки пришли, Кали-юга наступила». Потому что другая эмоция начинает преобладать, любовь вытесняется, Бог уходит, Бога становится все меньше, и меньше, и меньше. Чем меньше Бога, тем меньше света, тем больше чего? Тьмы. Все. Что такое тьма – это отсутствие света. Есть свет, нет тьмы. Я ответил на ваш вопрос?
Вопрос:
– Душа, которая на Вайкунтхе бывает, сейчас допустим в архипелаге ГУЛаге.
БВГ:
– Я тоже не понимаю (смех), я тоже не понимаю, чего она там делает в архипелаге ГУЛаге.
Вопрос:
– Ну как же может вообще туда попасть чистая душа, которая была в духовном мире?
БВГ:
– Ну ладно с этими чистыми душами, потом поговорим о них.
Вопрос:
– Вы говорили, когда Вы объясняли разницу между Вриндаваном и Дваракой, Вы привели очень хорошую, очень известную метафору о нескольких мудрецах, которые щупали слона. Потом другая история. Мне кажется, что из этого следует вывод, что семена зла, которые есть в этом мире, они происходят от непонимания Абсолютной Истины. Можно ли тогда сделать вывод, как, по-вашему, что нет доброго и злого, а есть истина, то, что является истиной и то, что ей не является?
БВГ:
– Да конечно, Господь Чайтанья говорит в «Чайтанья-Чаритамрите»
???01:12:38 бада-бада гьяна сава мана дхарма
Все представления о хорошем и плохом, о зле и добре, здесь в материальном мире – это мана дхарма, выдумка, выдумка. Все просто, человек придумал это, потому что то, что хорошее для одного, плохое для другого. На Таиланде, например, едят скорпионов. Это считается изысканным кушаньем, их специально разводят, скорпионов. Хорошая вещь скорпионы? Все зависит от точки зрения. Чайианья Махапрабху говорит, что это все сава мана дхарма. Кому-то нравится, кому-то не нравится. Так что есть истина, есть не истина. Зло – это наша отдаленность от истины, а добро это наша близость к истине.
Я отвечу на вопросы тех, кто смиренно написал их на записках.
Вопрос:
– Как сочетается лобха, страстное желание Кришны и полное абсолютное смирение?
БВГ:
– А так и сочетаются, что пока у меня есть гордыня, я все время буду хотеть чего-то для себя. Я буду хотеть, так или иначе, разными способами украсить свой образ. Что такое гордыня, аханкара – это просто мой облик, который я леплю. Мы все скульпторы, все художники, от слова худо. И мы все рисуем какой-то свой образ, еще один штрих добавим, какой-нибудь подвиг мы совершили. И пока мы подвиги свои совершаем, нам не до Кришны, потому что мы о себе заботимся, нам свой образ нужно делать. Когда мы можем заинтересоваться кем-то, в принципе, любой интерес к кому-то другому – это уже признак смирения, это уже искорка смирения. Человек эгоистичный или эгоцентричный интересуется в основном самим собой, его никто другой кроме себя любимого не интересует. Для того чтобы заинтересоваться Кришной нужно крайнее, абсолютное смирение. Потому что оно подразумевает, что я собой вообще не интересуюсь. Не важно мне, как я выгляжу, пусть Кришна об этом заботится. Гопи, они в зеркало не смотрят. Если посмотрели, ужаснулись бы. Потому что в «Шримад-Бхагаватам» описывается, что они иногда браслеты в нос одевают себе, или нижнюю часть, юбку наверх, а кофту вниз. Я не знаю, как это можно, но они не заботятся о себе, не наряжаются, они бегут к Кришне. Лобха значит, я о себе не забочусь, о том, как я выгляжу, не забочусь, не забочусь о том, как на меня посмотрят. Я забочусь только о том, чтоб Кришну увидеть.
Вопрос:
– Почему по этикету надо совершить омовение в гамче? Если полубоги находятся повсюду. Ткань намокает, дает доступ Варуне, он просто находится в нашем теле как жидкость, то есть от полубогов не спрячешься. Так зачем же прикрываться? Так же сказано, что они свидетели всех наших действий.
БВГ:
– Понятно, что вода проникает, мы не моемся в водонепроницаемых гамчах, в болоневых. Потому что тогда бы цель нашего омовения тоже не была бы достигнута, между прочим (смех). Но, все эти маленькие правила, они не такие существенные, но они нужны для того, чтобы определенным образом работать со своим умом. Они настраивают нас на некое почтительное отношение ко всему, что есть с нами. Понятно, что мы с Варуной и его стихией, с проявлением его стихии делаем много разных не вполне таких приличных вещей. Ну что тут делать, по максимуму мы выражаем какое-то почтение. Иногда почтение выражается символически.
Говорится, что есть два вида намаскар или поклонов. Почанга намаскар и саптанга намаскар, но иногда мы делаем как бы символ намаскар, и говорим намаскар. Это тоже выражение почтения. Потому что трудно каждый раз на колени падать. Но это некий знак, которым мы стараемся свои чувства выразить, и таким образом ум свой как бы приводим в правильное состояние. Это все различные вещи, с помощью которых мы делаем ум более контролируемым.
Ум дикий, это стихия, которой заведует Господь Анирудха. Ум дикий. Хочу. Ему нужны правила. Я буду об этом рассказывать, я начну в следующую субботу или в пятницу продолжение курса «Научных и практических основ Сознания Кришны». И в этом году мы будем говорить о ведической психологии. Я недавно в Израиле прочитал длинный семинар по ведической психологии, я здесь более расширенную версию этого семинара хотел бы дать. И один из основополагающих принципов вообще ведической культуры – это то, что уму нужны правила. Потому что когда мы даем уму правила, мы даем ему определенную точку отсчета, и ум легче подчиняется нам. Ум – это единственный орган в нашем теле, который нам абсолютно не подчиняется. Заметили, да? Руки более-менее подчиняются, иногда дрожат, правда, с перепоя. Ноги более-менее подчиняются, если бы они не подчинялись, а вели себя как ум. Пошли куда-то, я бы вам кричал: «Простите, они хотят туда идти. Подождите немного, может они захотят вернуться, не расходитесь». Но ноги нам подчиняются. Ум, мы не знаем, какая мысль следующая придет, куда он нас поведет, куда он нас заберет. И очень сложно подчинить, но можно – это хорошая новость, потихоньку, и для этого нужны правила. Все эти маленькие вещи ведической культуры – это правила, которые приводят в определенное состояние наш ум и делают его более легко поддающимся дрессировке и управлению. Когда мы отвергаем все правила и хотим жить, как хотим. (Б.-г., 16.23)
йах шастра-видхим утсриджйа
вартате кама-каратах
на са сиддхим авапноти
на сукхам на парам гатим
Такой человек не может достичь ни совершенства, ни счастья, ни высшей цели. Поэтому все эти видхи-шастры, они, в конце концов, нужны для того, чтобы стихию нашего ума сделать более подчиненной нам, более управляемой. И чтобы ум находился в этом смиренном, уважительном настроении.
Я думаю, что уже много времени слишком.
Вопрос:
– Вы сами видите Бога? Если видите, то насколько наши земные художники правильно Его рисуют?
БВГ:
– Я слышу Бога, слышу о Нем. Спасибо большое!
Шрила Прабхупада ки-джай!
