Харе Кришна! Меня попросили говорить о принципах варнашрамы, я уже не знаю, почему. Но мне хотелось, для того чтобы задать нашу тему, прочитать несколько стихов из Одиннадцатой песни «Шримад Бхагаватам», которые объясняют смысл варнашрамы — материального устройства общества — в преданном служении.
Очень часто мы пренебрегаем какими то материальными принципами в силу того, что они материальные, полагая, что мы, благодаря своему преданному служению, вернее, попыткам преданного служения, уже превзошли все материальные принципы и законы. Это не так, это очень трагическая ошибка, которую мы, к сожалению, часто допускаем, используя в своих интересах трансцендентную философию бхакти.
И Хамса аватара объясняет это всё. Мы начнём не с него, мы начнём с Кришны. Это один из стихов из «Уддхава гиты», тринадцатая глава первый стих Одиннадцатой песни:
ш́рӣ бхагава̄н ува̄ча
саттвам̇ раджас тама ити
гун̣а̄ буддхер на ча̄тманах̣
саттвена̄нйатамау ханйа̄т
саттвам̇ саттвена чаива хи
«Верховный Господь сказал: Три гуны материальной природы — благость, страсть и невежество — затрагивают только материальный разум, но не саму душу. Усиливая влияние материальной благости, можно победить влияние гун страсти и невежества, а развивая трансцендентную благость, можно освободиться даже от материальной благости».
Комментарий Шрилы Прабхупады:
«В материальном мире благость никогда не встречается в чистом виде. Поэтому, как всем известно, на материальном уровне деятельность любого человека всегда имеет корыстные мотивы. К благости в материальном мире всегда примешивается некоторая доля страсти и невежества, тогда как духовная, чистая гуна благости (вишуддха саттва) представляет собой совершенный уровень освобождения. Влияние материальных гун заставляет человека гордиться своей честностью и состраданием, однако, пока он не разовьёт в себе сознание Кришны, все истины, которые он изрекает, будут лишены высшего смысла, а любые проявления его милосердия в конечном счете окажутся бесполезными. Неумолимый бег времени кладёт конец всем событиям в материальном мире и их участникам, поэтому нужно всегда помнить, что наши так называемые правдивость и милосердие вызваны обстоятельствами, которых вскоре не будет. Настоящая истина вечна, а настоящее милосердие заключается в том, чтобы приводить людей к этой вечной истине. И тем не менее для обычного человека развитие материальной благости может стать предварительным этапом на пути к сознанию Кришны. Так, в Десятой песни „Шримад Бхагаватам“ говорится, что человек, привязанный к мясу, не сможет понять игры Господа Кришны. Однако тот, кто развивает в себе материальную гуну благости, станет вегетарианцем и со временем ему легче будет по достоинству оценить возвышенный путь сознания Кришны. В „Бхагавад гите“ ясно сказано, что гуны природы постоянно сменяют одна другую, поэтому следует воспользоваться преимуществами материальной гуны благости, чтобы достичь трансцендентного уровня сознания. В противном случае с очередным оборотом колеса времени человек вновь будет повергнут во тьму материального невежества».
В этом стихе Кришна очень ясно обозначает наш путь в духовный мир. Мы верим в Бога — я надеюсь! И соответственно, понимаем, что, для того чтобы попасть к Богу, надо следовать определённым принципам. Вера в Бога накладывает на нас определённые обязательства — конкретные и очень жёсткие. Мы должны делать всё то, что нравится Богу, и ни в коем случае не должны делать того, что Ему не нравится. В противном случае мы будем лицемерами. В противном случае это будет означать, что на словах мы заявляем, что верим в Бога, но на самом деле в Него не верим и просто пользуемся риторикой духовной философии в своих собственных интересах, для того чтобы так или иначе нарушать все принципы.
И здесь Сам Кришна очень чётко говорит, что хотя атма не затронута гунами материальной природы, и гуны материальной природы касаются только нашего разума, но саттвена, — говорит Он, — с помощью саттвы, саттвена, это слово стоит здесь в творительном, или инструментальном, падеже, с помощью материальной гуны благости, анйатамау — две другие, начиная с гуны невежества: гуну невежества и гуну страсти, анйа — мы можем уничтожить, саттвена̄нйатамау ханйа̄т.
И, уничтожив эти две другие, которые являются главным препятствием на нашем пути к Богу, уничтожив их с помощью гуны благости, мы можем подняться на трансцендентный уровень, когда с помощью вишуддха саттвы мы устраним влияние материальной саттвы на нас.
То есть путь очень простой: с помощью саттвы гуны, усиливая саттву в своей жизни, усиливая благость в своей жизни, влияние этой замечательной материальной гуны на нас, мы избавляемся от страсти и невежества. А избавившись от страсти и невежества, мы уже как нибудь разберёмся с саттва гуной. Это проблема, но не такая большая. Главная проблема — разобраться, или расправиться, ханйа̄т, как здесь употреблено это слово, ханйа̄т — буквально значит «уничтожить», «изничтожить», главная проблема — это уничтожить две гуны материальной природы, которые держат нас в основном в своём плену.
И сделать это совсем непросто. Именно поэтому вера в Бога накладывает на нас обязательство заниматься духовной практикой тоже. Шрила Бхактивинода Тхакур очень интересно говорит, что когда сознание, настоящее человеческое сознание, начинает раскрываться — мукулита четаса, когда мы действительно проявляем человеческие качества, мы понимаем, что есть Бог, и к этой категории людей относятся два подвида: первый вид — это моральные нравственные теисты, люди, которые верят в Бога и следуют принципам нравственности, то есть, в основном, скажем так, принципам гуны благости какой то; и есть садхаки, они тоже относятся к этому уровню. Садхаков от людей, которые верят в Бога и понимают, что нужно следовать каким то моральным, нравственным принципам, отличает одна очень важная вещь, одна очень важная черта. Люди, которые верят в Бога и думают, что просто надо быть хорошим человеком — как объясняется здесь в комментарии: надо говорить правду, надо быть сострадательным, надо быть щедрым, давать пожертвования и так далее — такие люди думают, что в момент смерти они увидят Бога, что всё произойдёт само собой, стоит им умереть. Они не понимают, что от материальной саттвы нужно избавиться с помощью духовной практики, и что помимо того, чтобы следовать принципам материальной саттвы, нужно также заниматься духовной практикой.
Эти две вещи очень важны. С помощью материальной саттвы мы можем избавиться от влияния гун страсти и невежества, а с помощью духовной практики, или медитации на Всевышнего, с помощью медитации на Верховную Личность Бога, повторяя Его имена —харе кр̣шн̣а харе кр̣шн̣а кр̣шн̣а кр̣шн̣а харе харе харе ра̄ма харе ра̄ма ра̄ма ра̄ма харе харе — мы сможем избавиться от материальной саттвы. Но сейчас нам ещё рано ставить эту задачу избавляться от этой материальной саттвы. Материальная саттва нам с вами ещё очень сильно пригодится, потому что с помощью материальной саттвы мы сможем избавиться от гун страсти и невежества.
Есть здесь кто то, пожалуйста, поднимите руку, кто свободен от гун страсти и невежества? Окей, хорошо! Добро пожаловать в материальный мир!
Так как мы несвободны, эта задача в высшей степени актуальна, и тут очень важно понимать, что, для того чтобы усилить в себе саттву, важно находиться в обществе людей, которые ценят саттву. Мы не отдаём себе отчёта в том, что до какой степени мы зависим от общения с другими людьми; до какой степени мы впитываем в себя ценности людей, с которыми мы общаемся; до какой степени на наш разум влияют другие люди.
Как здесь говорится: гуны находятся где? В разуме, в голове нашей. Из гун состоит наше тонкое тело. Наше грубое тело состоит из трёх дош: из вата доши, капха доши и питта доши. Наше тонкое тело состоит из раджаса, тамаса и саттвы. И поэтому, прежде всего, задача находиться в обществе людей, которые исповедуют, верят, во первых, в Бога, а во вторых, в материальную саттва гуну — это очень важная вещь.
Шрила Прабхупада в «Бхагавад гите» говорит много важных вещей в связи с нашей дискуссией. Он говорит о том, что современное общество ценит людей, оценивает людей в соответствии со стандартом страсти. Современная культура, в которой мы живём, — это культура гуны страсти. Современное общество зиждется на фундаменте страсти. И поэтому в современном обществе ценятся так называемые успешные люди — люди с большой машиной, с большой квартирой, с большим домом, с большим успехом, с большим количеством последователей. И когда мы общаемся в обществе таких людей, вольно или невольно, мы перенимаем их систему ценностей, мы заражаемся этой системой ценностей в соответствии с гуной страсти. И мы смотрим на других преданных и думаем: «Успешный или неуспешный преданный?»
Тогда как на самом деле измерение, критерии другие. И Шрила Прабхупада говорит, что общество варнашрамы, или общество ведической культуры, — это общество, которое также измеряет, которое также имеет совершенно чёткие, ясные критерии того, что хорошо, что плохо, что успешно, что неуспешно. Но критерием этого является саттва гуна. И в соответствии с саттва гуной далеко не любой «успешный» по меркам раджо гуны человек по настоящему успешен. Бо́льшая часть людей, которая успешна с точки зрения людей раджо гуны, на самом деле потерпели полный крах в своей жизни с точки зрения саттва гуны, потому что никакой саттва гуны в их жизни нет. Потому что весь их так называемый успех — результат злоупотребления раджо гуной и тамо гуной. И в конце концов это приводит к деградации индивидуального человека и общества.
Так вот, мне сначала сегодня хотелось заложить некую концептуальную основу для нашего рассуждения: для чего нам нужно социальное устройство варнашрамы. Потому что это единственная социальная система, которая по настоящему использует принципы гуны благости и помогает человеку, находясь в этом обществе, усилить гуну благости в своём сознании и, усилив гуну благости в своём сознании, таким образом победить гуны страсти и невежества.
Мы живём в обществе, мы общественные животные, мы зависим от общества. Мы зависим от других людей, мы очень сильно смотрим на других людей, мы постоянно учимся у других людей. Мы учимся не только у тех, кто сидит на вьясасане, у них мы тоже иногда учимся чему то, но мы учимся у любого человека, особенно у человека, который так или иначе заметен в обществе, которого уважают, которому оказывают почтение. Мы смотрим на него и невольно впитываем то, чем он живёт. Поэтому так важно находиться в этом обществе — в обществе, в котором правильные ценности расставлены по своим местам, в котором мы действительно ценим саттва гуну и не ценим две другие гуны. С ними нам придётся расстаться.
Ниранджана Махарадж вчера, судя по всему, задел за живое многих, поэтому главная цель нашего фестиваля — избавиться от материальных привязанностей. Я продолжаю эту тему. На самом деле главная цель нашего пребывания вместе — это помочь друг другу избавиться от материальных привязанностей. Не усиливать, не увеличивать материальные привязанности, но с помощью саттвы, с помощью счастья, которое мы испытываем в саттва гуне, и с помощью знания, которое мы обретаем благодаря саттва гуне, так или иначе легко и свободно избавиться от каких то материальных привязанностей, которые по большей части относятся к двум низшим гунам.
Эта глава называется «Хамса аватара даёт наставления». И в первых семи стихах этой главы Кришна объясняет, как срубить под корень дерево самсары. Вы все, наверняка, помните, в пятнадцатой главе (Б. г., 15.3) Кришна делает эту развёрнутую метафору, приводит развёрнутую метафору о том, что всё это дерево, весь этот мир подобен дереву ашваттха. И Он говорит там, что асан̇га ш́астрен̣а др̣д̣хена чхиттва̄ — что с помощью оружия, топора асан̇ги, непривязанности, нужно избавиться, нужно срубить под корень это дерево самсары, асан̇га ш́астрен̣а др̣д̣хена чхиттва̄, с помощью этого топора.
Так вот, ещё раз. Мы сейчас с вами изучаем эту главу, где Кришна Сам объясняет, каким образом мы сможем вооружиться этим топором непривязанности, чтобы срубить под корень дерево самсары, которое мы с вами постоянно воспроизводим. Мы с вами неотъемлемая часть этого мира, и мы питаем этот мир, мы подпитываем его, и нам нужно эту привязанность к материальному миру срубить. Как срубить? С помощью саттвы. Каким образом саттву можно усилить в своём сознании? Для этого нужна социальная система, построенная на принципах саттва гуны.
Что это за система, и почему она так важна, я и буду рассказывать на протяжении этих трёх лекций, которые мне отведены. Четвёртая лекция — по «Бхагаватам», там будет другая тема. Но в течение этих трёх лекций я попытаюсь объяснить, что такое принципы саттвы.
Итак, мы уже знаем, что принципы саттвы — это то, что в обычном обществе называют моралью, или нравственностью. И к нравственности в обычном обществе подходят с двух точек зрения. Есть люди, которые не верят в Бога, но верят в нравственность. Они не думают, что есть Бог, их сознание недостаточно расширилось для того, чтобы вместить в себя концепцию Бога, но они понимают, что для того чтобы жить вместе, для того чтобы быть счастливым, для того чтобы так или иначе не попасть в ад полностью, чтобы общество было более или менее здравым, надо следовать принципам морали. И в соответствии с ними главный принцип морали, золотое правило морали — это не делай другим того, чего ты не хочешь, чтобы они делали тебе. То есть если я не буду так или иначе мешать другому, то они не будут мешать мне наслаждаться в той небольшой сфере моего влияния, которое я отвоевал от них. И в этом маленьком мирке я смогу стать счастливым, они будут счастливыми в своих «заборчиках», и мы будем уважать «заборы» друг друга. Мы не будем покушаться на них, мы не будем делать для них что то, что они не хотят.
И это реально значит, что, в принципе, если я никому не мешаю, я могу немножко выпить. Ну что плохого в этом? Слегка красного винца полезно для сердца, правильно? Я могу заниматься ещё какими то вещами, главное — чтобы я не мешал другим. Этот подход к морали очень распространённый, и в этом случае принципы морали становятся полностью относительной категорией. «Я не мешаю тебе. Ты считаешь, что это хорошо — пусть это будет хорошо. У тебя своя нравственность, у меня своя нравственность». До тех пор, пока наши нравственные ценности не сталкиваются, не соприкасаются, в принципе, каждый сам по себе хорош. Это та мораль, которая, к сожалению, воцарилась в западном мире в силу определённых исторических причин, и она очень мощно продвигается всюду, некий моральный релятивизм. Принципы морали не имеют чёткого жёсткого основания, они абсолютно произвольны, и они связаны только с тем, как люди себя в целом чувствуют. Главное — не мешать другому наслаждаться.
Это очень опасная философия. Во первых, потому что, отвергнув Бога и сделав мораль относительной, люди, в общем то, в сущности, открывают себе путь к деградации. В обществе людоедов принято есть своего дедушку. Когда дедушка стал уже бесполезный полностью — это Шрила Прабхупада приводит пример, что дедушку можно съесть — и ещё не настолько мясо у него стало жёстким, что уже невкусно, то вот в этот самый момент, надо подобрать нужный момент, чтобы дедушка пошёл на пользу.
То есть мораль не имеет чётких оснований. Если в этом обществе принято так, то значит так и хорошо, так и правильно: «Вот в нашем обществе какие то принципы, это позволено, значит, это всё нормально». И поэтому Шрила Бхактивинода Тхакур относит моральных атеистов, то есть людей, нравственных атеистов, людей, которые верят в нравственность, но не верят Богу, к категории мукулита четаса. Их знание, их сознание ещё находится в стадии бутона, оно ещё не распустилось. Человек, который верит в Бога, его сознание относится к категории викачета четаса, оно уже проявлено.
Поэтому другой подход к морали — это подход к морали с точки зрения существования Бога. И если Бог существует, то Бог становится гарантом нравственных принципов. Мораль перестаёт быть произвольной. Мораль перестаёт быть изобретением человека для того, чтобы установить какие то рамки в человеческом обществе. Мораль — это не изобретение человека, это законы Бога. И как любые законы Бога, нравственные законы столь же непререкаемые, как все остальные законы. Отличие нравственных законов от обычных законов в том, что обычный закон действует сразу. Если вы решили, что в силу того, что вы повторяете Харе Кришна мантру, вы стали абсолютно трансцендентными и попробуете проверить это, спрыгнув с десятого этажа, то закон гравитации сразу же скажет, что «вы ещё не стали трансцендентными по отношению как минимум ко мне». И поэтому итог будет печальным — вы не достигнете уровня према бхакти, вы достигнете только уровня земли, асфальта.
Законы физики как бы действуют сразу. Законы нравственности тоже действуют и тоже действуют не менее непререкаемо. Если я нарушаю законы Бога, последствия придут, но они придут не сразу. Мы испытаем последствия своих нарушений законов нравственности чуть чуть позже — в этой жизни, в следующей жизни. Мы всё равно будем расквитываться, будем расплачиваться. Мы будем расплачиваться за всё — за любое нарушение законов, установленных Богом.
И в этом случае, в этом втором подходе к нравственности, нравственность перестаёт быть относительной категорией. Нравственность, нравственные законы становятся чем то незыблемым. И по какому принципу можно сказать, можно определить, есть ли какой то общий принцип, в соответствии с которым можно сказать: этот поступок нравственный, а этот поступок безнравственный? Потому что, опять же, так как мы воспитаны с вами в обществе, в общем то, безнравственном, в обществе с относительной моралью, у нас нет этого чётко установленного внутри нравственного императива, нравственного закона: это можно делать, это нельзя.
Когда человек с самого начала чётко следует нравственности, у него развивается чутьё: вот это делать не нужно. Он чисто по эффекту, соприкоснувшись с чем то грязным, безнравственным или с чем то, что имеет отношение не к саттва гуне, а к низшим гунам природы, у него появляется естественное отторжение, естественная брезгливость.
Как во второй главе «Йога сутр» Патанджали Муни объясняет вибхути пада. Он объясняет, каких мистических совершенств йог может достичь, следуя разным принципам йоги. Он говорит, что с помощью какой то медитации можно достичь способности левитировать; с помощью апариграхи, достигнув совершенства в апариграхе, то есть когда мы не крадём ничего у других, не покушаемся на чужую собственность, мы можем увидеть свои собственные жизни, причём не одну, а много, вспомнить их. И он говорит, что есть одно мистическое совершенство, которое человек обретает, когда он достигает совершенства в следовании принципу чистоты, чистоплотности, когда он строго в своей жизни следует принципу чистоты — носит чистую одежду, каждый день её стирает, ест чистую пищу и так далее, то к нему приходит некая сиддха, эта сиддха называется брезгливость. Это мистическое качество сознания означает, что всё то, что несёт на себе отпечаток гун страсти и невежества, изначально у человека появляется отторжение от этого. Ему не нужно самому внушать себе, что этого не нужно делать, у него появляется брезгливость. Он не будет нарушать принципы нравственности просто потому, что у него развилось это безошибочное внутреннее чутьё: этого делать нельзя, это плохо, от этого мне только хуже.
Так вот, ещё раз. Если с точки зрения относительной нравственности, принцип, по которому можно судить: это нравственно, а это безнравственно, он простой: мешаю ли я кому то или не мешаю. И соответственно, огромная часть безнравственных вещей становится нравственными. Потому что мы как бы ими никому не мешаем, хотя мы приносим вред себе, мы наносим вред собственному сознанию. Ну вроде бы как бы невинные совершенно вещи.
По какому принципу, ещё раз, можно оценить:
Из зала:
— Приближает к Богу или нет.
Госвами Махарадж:
— Хорошее предположение!
Из зала:
— Время, место и обстоятельство.
Госвами Махарадж:
— Время, место и обстоятельство — относительная мораль.
Из зала:
— Что в шастрах написано.
Госвами Махарадж:
— А почему это в шастрах написано? Вопрос то мой: что объединяет все эти правила, которые написаны в шастрах? Каким образом следование этим правилам воздействует на наше сознание?
Из зала:
— Преданность.
Госвами Махарадж:
— Преданность сразу не появляется. Есть люди, которые вегетарианцы, при этом преданность у них не торопится развиваться, хотя они, в принципе, следуют законам Бога — не убивают других. Преданность — это немножечко другой уровень. Это ещё не то.
Из зала:
— Нравится Богу.
Госвами Махарадж:
— Да, и что нравится?
Из зала:
— Саттва гуна нравится.
Госвами Махарадж:
— Да, это чуть чуть ближе. То, что приближает к Богу, — тоже ничего.
Сейчас я дам другое определение, очень важное. Я уже приводил эту метафору, которую приводит Бхактивинода Тхакур, классифицируя, или приводя, пять уровней сознания. Есть пять уровней сознания, и сознание живого существа на каждом уровне в разной степени развито. У растений есть сознание, но оно не проявлено слишком сильно. У животных есть сознание, это сознание скрыто. Сознание растений скрыто полностью, сознание животных ограничено.
Давайте с вами даже ещё чуть чуть отойдём. Сначала давайте с вами поговорим, что такое сознание. По какому принципу мы определяем, что, например, у растения есть сознание? Или что у животных есть сознание?
Из зала:
— Живое растёт.
Госвами Махарадж:
— Да, это хороший принцип. То, что растёт, то, что становится сложнее, то, что так или иначе эволюционирует, в нём есть сознание, совершенно верно. Это чёткий научный принцип. Поэтому некоторые духовные или религиозные философии, которые говорят: «У растений сознания нет, у животных сознания нет, ещё у кого то сознания нет», они не понимают в принципе что такое сознание.
Теперь, смотрите, очень важная вещь. У вас есть сознание? Откуда вы знаете, что у вас есть сознание?
Из зала:
— Наличие права выбора;
— Анализировать;
— Живые и растём;
— Мы реагируем;
— Я есть;
— Желание.
Госвами Махарадж:
Хорошо! В принципе, вы всё назвали. Есть три признака сознания. Помимо роста или, наоборот, старости, деградации — потому что не все растут, некоторые до поры до времени растут, потом уменьшаться начинают — есть три признака сознания, очень важно.
Очень важная вещь: сознание проявляется субъективно, сознание проявляется в том, что мы видим. Это тоже субъективное проявление сознания: мы осознаем что то вне себя, мы осознаём себя. И есть объективное проявление сознания — мы можем видеть, что у других людей есть сознание.
Так вот, у растений есть сознание. Они реагируют. Кто то сказал, что признак сознания — это то, что есть некая реакция. Недавно я был в одном институте в Гималаях и там разговаривал с одним человеком, который ведёт научную работу. Он говорит: «Я полностью сбит с толку! Я читаю научные труды про сознание растений, и авторы этих трудов говорят, что у растений более сильное сознание, чем у человека. Почему? Потому что они очень чутко реагируют на изменения какие то. Чуть чуть поменялось что то во внешней среде, они очень чутко реагируют, значит, у них есть сознание, это сознание более развито». Согласны с тем, что у растений более развито сознание, чем у человека? Нет? Почему? Разума нет, особенно разума нет. Да, они на что то реагируют. У них есть один внешний признак сознания, у них нет других признаков сознания. Они до какой то степени знают о существовании, но их сознание скрыто.
Так вот, слушайте, очень важная вещь. Бхактивинода Тхакур говорит, что есть пять уровней сознания. И эти пять уровней сознания, начиная от растений, переходя к животным, потом переходя к атеистам — нравственным атеистам, безнравственным атеистам — потом переходя к людям, которые верят в Бога, к садхакам и в конце концов к людям, которые полностью развили своё сознание, то есть видят Бога, не просто верят в Него, но видят Бога, общаются с Богом, что их отличает друг от друга? Степень развития сознания. Как это сознание, в чём это проявляется? Бхактивинода Тхакур сравнивает это с расширением сознания, с тем, что сознание становится шире.
В чём проявляется? Слушайте, это очень важный момент нашего с вами рассуждения. Сознание, иначе говоря, — об этом говорится в йоге — сознание может сжиматься и может расширяться. Сознание может становиться у́же, и сознание может становиться шире, причём в нашем теле, наше собственное сознание. Ощущали вы когда нибудь, что ваше сознание стало шире? В чём это проявляется? Счастье, прежде всего, в счастье. В субъективном ощущении счастья, когда наше сознание расширилось, когда оно не настолько сжато, то мы чувствуем себя счастливыми. Поэтому никто не хочет, чтобы его сознание — вернее, нет, многие хотят, чтобы его сознание сужалось.
Так вот ещё раз, слушайте внимательно! Всё то, что относится к категории дхармы, или нравственности, — это действия, поступки, которые приводят к расширению сознания. Всё то, что относится к категории безнравственности — это действия, которые приводят к сужению сознания. Может быть эволюция нашего сознания, может быть деградация нашего сознания. Если я совершаю какие то действия, которые в конце концов приводят к сужению моего сознания, я могу этими действиям никому не наносить вреда, но в результате того, что моё сознание сужается, это действие косвенно будет причиной вреда, который я нанесу другому человеку. Например, как я уже сказал, выпить немножко вина — не проблема, согласны со мной? Это проблема! Почему? Потому что сознание человека, который употребляет любые наркотики, любые психоактивные вещества, сужается. Оно вначале немножечко расширяется, а потом оно схлопывается и становится гораздо у́же. Поэтому человек, который употребляет наркотики, становится жестоким. Что такое жестокость? Жестокость — это неспособность чувствовать боль другого человека. Почему я неспособен? Потому что моё сознание схлопнулось, потому что я не могу уже допустить, что кто то, кроме меня, что то чувствует.
Мне совершенно всё равно, моё сознание стало узким. Человек — да, он немножечко употребляет тот наркотик, этот наркотик, в результате этого он становится жестоким.
Есть замечательная буддийская притча, она мне очень нравится. Монах в горах шёл поздно, холодно, он постучался в дом, ему открыла женщина, она увидела монаха, посмотрела на него презрительно, и говорит:
— Я пущу тебя на ночь, но выбирай: либо ты переспишь со мной, либо ты съешь мясо, либо ты выпьешь вина.
Всё это запрещено монахам. Монах стоит: «Что делать, что делать?» Подумал: «Ладно, не оставаться же на холоде». Он говорит:
— Ну ладно, хорошо! Вина выпью.
Он выпил вина, потом сделал всё остальное.
То есть именно это происходит: сознание человека схлопнулось, и у человека появляется желание так или иначе делать другие поступки, которые противоречат дхарме, которые приводят к тому, что сознание становится всё у́же, и у́же, и у́же. И в результате этого, так как сознание становится у́же, происходит деградация, и эта деградация сознания приводит к тому, что в следующей жизни кем душа рождается? Растением или животным, в зависимости от того, до какой степени она нарушала эти принципы.
Как в «Шримад Бхагаватам» есть история про Манигриву и Налакувару, как они, напившись пьяными, играли, раздевшись догола. Нарада Муни посмотрел на них, у них стыда никакого не было, он сказал: «Ну ладно, хорошо, стыда нет — будьте растениями, будьте деревьями, если вы лишились стыда».
Теперь слушайте, ещё одна очень важная вещь, следующая. Первая — мы с вами поняли, что любой поступок, относящийся к адхарме, любой поступок, который запрещается в дхарма шастрах, который запрещается или осуждается в обществе, построенном по принципам гуны благости, он приводит к тому, что мы становимся менее чувствительными, наше сознание схлопывается всё у́же, и у́же, и у́же, и в конце концов мы сами становимся несчастными. А так как мы становимся несчастными, мы начинаем приносить несчастье другим. Когда сам человек несчастен, ему хочется, чтобы у него компания была, чтобы другие люди тоже разделили с ним его несчастье. Человек несчастный начинает других делать несчастным.
Наоборот, когда мы счастливы, что нам хочется сделать? Нам хочется, чтобы все остальные были счастливы. Нам хочется поделиться этим счастьем, нам хочется: свастй асту виш́васйа кхалах̣ прасӣдата̄м̇ (Бхаг., 5.18.9). Прахлада Махараджа молится об этом: «Пусть все в этом мире будут счастливы! Пусть самые злобные живые существа почувствуют счастье, чтобы они были менее злобные». Потому что что есть злоба? Злоба есть субъективное проявление того, что мне плохо. «Мне плохо!»
Очень важный принцип мы поняли, что нормальный человек старается следовать дхарме, понимая, что любой поступок в этой категории в конце концов сделает меня счастливым и поможет мне делать других счастливыми. И поэтому все такие поступки нравятся Богу, потому что Богу нравятся люди, которые делают других счастливыми, которые сами счастливы. Кто то хочет, чтобы с ним всё время находился несчастный человек? Бог тоже не хочет, чтобы с Ним были несчастные люди, ну вот не хочет Он несчастных видеть, Он хочет счастливых видеть, то есть людей с полностью развитым сознанием. И когда мы действительно соприкасаемся с Ним, когда наше сознание расширилось, то мы становимся счастливыми.
Теперь очень важная вещь. Как, по вашему, можно отличить человека с расширившимся сознанием от человека с узившимся сознанием? Есть два очень интересных критерия, которые даёт Бхактивинода Тхакур. Есть, может быть, много других критериев, я не буду спорить. Наверняка, вы приведёте тоже какие то другие критерии. Давайте, называйте свои варианты. Как можно отличить одного человека от другого? По уровню счастья — мы уже сказали.
Из зала:
— В какой гуне он находится.
Госвами Махарадж:
— В гуне — ну да, если от него дурно пахнет.
Из зала:
— По речи.
Госвами Махарадж:
— Интересная вещь.
Из зала:
— Степень эгоизма;
— Мотивы, которыми он руководствуется;
— Поступки;
— Как он относится к другим людям.
Госвами Махарадж:
Всё правильно. Есть два очень важных критерия, которыми мне хотелось с вами поделиться, о которых говорит Бхактивинода Тхакур: это эмоции и способность понимать причинно следственные связи. Расширившееся сознание отличает от сузившегося сознания характер эмоций, которые человек испытывает. Человек со сжатым сознанием в основном испытывает негативные эмоции: ему плохо, он раздражён, он разгневан, он обижен, он чувствует, что его недооценили — это всё признаки не очень развитого сознания.
По очень простой причине сузившееся сознание — если, предположим, эмоции — это волны на поверхности нашего сознания. Если есть ведро, и мы бросили туда камень. Как отреагирует вода на этот бросок? Брызги, волны. Какие волны будут? Самые разные. Волны быстро дойдут до края, вернутся сюда и начнётся интерференция, будет очень беспорядочная картина.
Теперь, мы кинули тот же камень в спокойный недвижимый пруд. Какие волны пойдут от камня? Широкие, гармоничные, красивые волны пойдут. Будут они такие же большие, как в ведре или нет? Тот же самый камень мы кинули. Степень возбуждения, в которое пришло маленькое ведро, и в которое пришло озеро, отличается друг от друга? Та же самая проблема, с которой я столкнулся: если моё сознание расширено, как я на неё реагирую? Волны пошли. Если моё сознание сужено, и какая то проблема — кто то кинул в меня камень, как я реагирую? Аааа!!!
Правильно кто то сказал: степенью реакции человека на внешние вещи. Эта степень реакции заключается в тех эмоциях, которые я проявляю, правильно? Эмоция — это же первая реакция, по которой можно видеть, как я реагирую на это. Что это за эмоция? Кого то мы обидели, и он обиделся до смерти, он не может простить, он всё время ходит с этим, носит это, он всё время думает об этом, в его «ведре» эти волны ходят. В кого то мы кинули камень, мы обидели его — там волны прошли и всё, он опять спокойный. Ничего не произошло, он счастлив.
Поэтому Бхактивинода Тхакур говорит: эмоции, то, какие эмоции мы испытываем. Поэтому говорится: святой не реагирует на негативные обстоятельства или реагирует неожиданным образом. Реагирует — что то плохое произошло, он счастлив. Почему счастлив? Потому что счастлив, потому что он непоколебимо счастлив, потому что ничто не может поколебать его счастье. Почему? Потому что его сознание стало широким. В этом смысл дхармы. В конце концов дхарма нужна только для того, чтобы мы стали счастливыми. Саттва нужна только для того, чтобы мы испытали счастье. Поэтому Кришна говорит в «Бхагават гите»: саттва гуна даёт этот опыт переживания счастья. Это один критерий.
Второй критерий — ещё более интересный, ещё более важный. В зависимости от того, насколько расширилось моё сознание, у меня будет то, что называется в науке «каузальная замкнутость». Пожалуйста, не обижайтесь на меня за употребление всех этих терминов. Чем шире моё сознание, тем яснее для меня отдалённые причины того, что происходит. Чем у́же моё сознание, тем в большей степени я склонен видеть только непосредственную причину того, что произошло. Кто то меня обидел, и всё, я уже возбудился, и уже мой день, год, месяц, десятилетия испорчены безнадёжно. Я не могу увидеть даже того, каким образом я сам послужил причиной того, что это произошло. Я вижу только непосредственную причину. Я не вижу причину, которая вызвала эту причину. Я не вижу причину, которая вызвала эту причину.
Обычно как происходит? Кто то причиняет мне проблему. Если моё сознание сужено, я понимаю: он негодяй, его нужно наказать. Если моё сознание чуть чуть шире, я понимаю, что я что то сделал, что в конце концов вызвало эту реакцию от этого человека, я начинаю думать: «Что я такого сделал?» Если моё сознание ещё шире, я начинаю понимать: что то я делал раньше, что вызвало мой этот поступок сейчас, который, в свою очередь, заставил его сделать это мне. Если моё сознание ещё шире, я понимаю, что в прошлой жизни я что то сделал, в результате чего я родился таким; в результате этого я поступаю таким образом. В результате этого, если моё сознание ещё шире, я что пойму? Что есть причина всех причин. То есть узость или широта сознания отличаются тем, насколько я способен видеть отдалённые причины того, что происходит. Чем шире мой, опять скажу учёное слово «каузальный горизонт», тем шире моё понимание этого.
Почему именно в ведической культуре теория реинкарнации так развита? Почему Джйотиш таким образом развилась? Потому что люди в ведической культуре, находясь в гуне благости, с расширенным сознанием, видели отдалённые причины, видели, как эти причины проявляются. Скажи человеку с узким горизонтом каузальности, который не понимает, где причины кончаются, и что в конце концов всё приходит к Богу, скажи ему, что движение Венеры на тебя влияет, он скажет: «Ты дурак». Он в принципе не сможет понять, каким образом Венера связана со мной, правильно? «Это Венера, а это я, какое она ко мне имеет отношение? Она далеко, она там, где то, её еле заметно!»
Но человек, который понимает, каким образом всё взаимосвязано в этом мире, он понимает, что и Венера со мной связана, и Солнце со мной связано, и Марс связан, и Раху связан, и главное — что я связан с Богом, и я связан с каждым живым существом, я понимаю все эти связи ровно настолько, насколько я способен отслеживать эти связи, насколько я способен понимать причины того, что происходит. Этим, собственно, определяется широта моего сознания, горизонт моего сознания.
Поэтому, скажем, люди с очень развитым сознанием, у них развивается какое чувство? Интуиция развивается. Они даже не могут сказать как, но они понимают: что то произойдёт. Они видят какую то маленькую вещь, какой то знак и понимают: да, это значит, что что то случиться. Все эти тонкие науки, которые мы сейчас пытаемся изучать без особого успеха — астрология, нимитта шастра, нимитта шастра — это наука о приметах — все они в конце концов являются порождением какого сознания? Расширенного сознания, саттвичного сознания. Сознания, которое действительно видит реальность как она есть.
И поэтому человек с расширенным сознанием понимает, что есть причина всех причин, и что это причина —
ӣш́варах̣ парамах̣ кр̣шн̣ах̣
сач чид а̄нанда виграхах̣
ана̄дир а̄дир говиндах̣
сарва ка̄ран̣а ка̄ран̣ам
(Брахма самхита, 5.1)
Эта сарва ка̄ран̣а ка̄ран̣ам — сат, чит и ананда. Они начинают понимать природу этой причины. По крайней мере теоретически, по крайней мере на теоретическом уровне они понимают, что причина всех причин — Бог — не может желать мне зла, не может быть плохим, не может причинять боли. Проблема не в Нём. Он есть причина всех причин. Он изначальный всеблагой источник счастья всех живых существ.
Так вот, это то, что варнашрама нам может дать. Это тот подарок, который гуна благости нам даёт. Все принципы, которым мы пытаемся следовать — Шрила Прабхупада свёл всё к очень простым вещам: четыре регулирующих принципа и шестнадцать кругов мантры. Понятно, что за всеми этими регулирующими принципами стоит очень много всяких других вещей.
И нам нужно верить в шастру. Тасма̄ч чха̄страм̇ прама̄н̣ам̇ те (Б. г., 16.24) — Кришна говорит, завершая шестнадцатую главу «Бхагавад гиты», где Он описывает демонических людей. Чем демоны отличаются от людей благочестивых? Тем, что они не верят в шастры, тем, что они не следуют шастрам. Тем, что у них нет совершенно незыблемого авторитета того, чего можно делать, и чего нельзя делать. Любое следование правилам шастр —разумеется, нужно понимать главные принципы, которым нужно следовать, они есть. Мы знаем, это четыре регулирующих принципа. Есть менее важные принципы, но они тоже важны, они все важны в конце концов. И постепенно постепенно нам нужно эти принципы знать, тогда гуна благости поселится в моём сердце, и гуна благости будет также царить в обществе преданных. Если все преданные по крайней мере согласны с тем, что есть незыблемый эталон нравственности, этот эталон нравственности записан в шастрах. И нужно стараться следовать этим шастрам, а не пытаться каким то образом исхитриться и объяснять, что «там это написано, но мне это неважно».
Как знаменитый спор про то, можно ли есть гречку в экадаши, очень хорошая иллюстрация этого. Ну сказано, ну что ещё, ну почему гречка не зерно? Можете мне хотя бы один пример привести? Мы вспоминаем о шастрах, в шастрах не написано, что гречка — зерно, поэтому гречку можно есть. Да зерно гречка! Что она ещё, как не зерно? Ну, конечно, зерно! Посмотрите на неё! Вы видели когда нибудь гречку? Конечно, это зерно! Вместо того мы начинаем обращаться к шастрам, когда нам нужно послабление найти. Не нужно послабления в шастрах искать. Надо понимать: если я следую всему этому, награда какая будет? Я стану каким? Счастливым! Я какие эмоции буду испытывать? Хорошие эмоции я буду испытывать! Не надо находить каких то других объяснений своим нарушениям сексуального принципа или ещё чему то. И если вы будете в течение какого то времени следовать этому, наградой за это будет какой дар? Брезгливость. Вам самим не захочется со всем этим соприкасаться. Вы будете понимать: я испачкался. Зачем мне это нужно? Да, я получил какую то капельку чего то, так называемого удовольствия, эта капелька не сделала меня счастливее, а осадок остался отвратительный, мне самому противно с самим собой находиться. Все принципы гуны благости в конце концов делают нас чище. Чистые люди — это хорошие люди, с чистыми людьми можно иметь дело. Всё остальное — ложь, обман, не нужно с этим соприкасаться, не нужно к этому притрагиваться.
И в этом, собственно, смысл общества варнашрамы. Это общество, которое помогает эволюции сознания человека благодаря акценту на гуне благости, и благодаря тому, что гуна страсти и невежества во всех её проявлениях в этом обществе осуждаются, не ценятся. Гуна благости ценится. Я уже говорил, что в соответствии с мерками современного общества, кто успешный? Успешный тот, у кого много всего. В соответствии с мерками общества варнашрамы, кто успешный? Тот, кто свои обязанности исполняет, так скажем, не будем про Бога говорить. Это естественно нас приблизит к Богу, мы об этом завтра поговорим, следующий стих об этом.
Но если человек хорошо исполняет свои обязанности, пусть у него нет этого внешнего успеха, это самый успешный человек. Если он действительно сумел наладить отношения в близком кругу, со своей семьёй, со своими близкими, если его связывают с другими людьми очень хорошие отношения, это успешный человек. И оттого, что он не ездит на большой машине, он менее счастливым не становится. А тот человек, который ездит на большой машине, и который по поводу и без повода взрывается как пороховая бочка, счастливый он или нет? Успешный он или нет? Нет! У него никакого успеха нет. Гуна благости — это успех. Гуна благости — значит, я стараюсь дхармена хина пашубхих самана — если я не понимаю, что такое дхарма, если я не понимаю принципов дхармы и не стараюсь следовать им во всех тонкостях, то пашубхих самана — я становлюсь подобно животным. У меня две ноги, но при этом я мало чем отличаюсь от животных.
Поэтому давайте подумаем, как мы ещё лучше сможем следовать принципам дхармы, поставить их в центр своей жизни, таким образом стать счастливым, построить вокруг этих принципов дхармы всё наше общество. Вот есть дхарма, и мы защитники этой дхармы. Мы стараемся её защищать, и таким образом мы приносим благо всем. И да, для того чтобы следовать дхарме, нужна определённая степень отрешённости, нужна определённая степень непривязанности и очень сильная вера в Бога, которая возникает в результате общения с садху.
Это некое начальное введение в нашу тему. Мы с вами смотрели про то, как развивается, раскрывается потихоньку сознание, как это раскрытое сознание эволюционирует. Как мы должны понять: я не хочу деградации. Видели деградировавших людей? Видели людей — хронических пьяниц, алкоголиков? Хотите быть такими? Счастливы они? А беда в том, что, когда человек начинает совершать какие то поступки против дхармы, это цепочка начинается, это заколдованный круг. У него появится всё больше, и больше, и больше привязанностей к этому, он не остановится где то. Поэтому надо с самого начала сказать: «Нет, я не хочу! Я хочу следовать дхарме, как бы сложно это ни было. Я знаю, награда за это очень высока. Почему? Потому что, опять же, я достаточно понимаю причины и следствия».
Я недавно пытался перевести слово «авось» на английский язык. Понял, что оно не переводится в принципе. Потому что «авось» — это слово людей, которые не понимают причинно следственные связи. «Авось пронесёт! Сделаю что нибудь, авось..» В царстве Бога авось нету! Там есть чёткие законы, и они совершенно чётко действуют, и поэтому давайте жить, полагаясь не на авось, а полагаясь на Кришну и на шастры.
Спасибо большое!
Вопрос:
Гречку можно всё таки есть в экадаши?
Госвами Махарадж:
Да ешьте что угодно! Никаких проблем нет! Весь мир ваш! Шрила Прабхупада взял таракана, поднёс его к окну, выпустил туда и сказал: «Иди наслаждайся, весь мир твой!» Шастры говорят: в экадаши нельзя есть зернобобовые. Гречка — это зерно. Картошку можно, но лучше ничего не есть. Экадаши — это поразительный дар Кришны. Кришна дал нам этот особый день, постясь в который мы можем уничтожить бесконечные грехи, стереть следы бесконечных чувственных наслаждений, избавиться от всего этого, если мы будем делать это правильно. Кришна нам это подарил, а мы спрашиваем: «Гречку можно или нельзя?»
Вместо того, чтобы обрадоваться, причём ладно, я бы понимал, если бы Кришна экадаши каждый второй день сделал. Тогда бы можно было.. Но торг здесь неуместен! Раз в две недели можно по максимуму попытаться ограничить себя в этом, сосредоточив свою энергию на том, чтобы очистить сознание. Это тот день, в который Сам Кришна помогает нам всё это сделать. Это особый день, в который можно вырваться из круговорота рождения и смертей. Мадхава титхи, бхакти джанани — наш фестиваль так называется «Бхакти Джанани». Что рождает бхакти? Мадхава титхи — когда мы следуем особым дням: экадаши, Джанмаштами, Гаура Пурнима, Нрисимха чатурдаши. Поэтому ну зачем размениваться на это? Ради Бога, обойдётесь, один день не поешьте гречку, какие проблемы!
Вопрос:
Почему вчера на Нрисимха чатурдаши была гречка?
Госвами Махарадж:
Потому что лекция сегодня была! Это я проявляю свою способность к причинно следственным связям.
Вопрос:
Я понял, что дхарма — это благость, практически это равно благости.
Госвами Махарадж:
Об этом следующий стих. Там именно это и говорится: дхарма равняется благости. Шабда равняется дхарме, а дхарма равняется саттве. Усиливая одно, мы усиливаем другое.
Продолжение вопроса:
Означает ли это, что у каждой варны и ашрама свой уровень благости?
Госвами Махарадж:
Да, совершенно верно! дхарма у всех разная, в зависимости от нашей психофизической природы. Есть общие принципы, которым должны следовать все — принципы гуны благости. И они начинаются с четырёх регулирующих принципов. Им должны следовать все. Поэтому, скажем так, например, пресловутый четвёртый регулирующий принцип, он формулируется достаточно мягко. Если человек в браке вступает в сексуальные отношения, это ещё в пределах, скажем так, расширенного толкования этого всего.
Да, у людей разная природа, поэтому, соответственно, обязанности могут быть разные. Но есть общие обязанности. Эти общие обязанности — вот им нужно следовать. А так да, для кого то что то можно, это будет не так плохо просто потому, что на том уровне сознания, на котором человек находится, он не очень почувствует это. Тем более расширенное сознание, тем более человек становится чувствительным, чутким к этим вещам, и любая мелочь может как бы осквернить его, он почувствует это осквернение. Если моё сознание скукожено, там да, эффекта не будет от того, что я чуть чуть где то там нарушил в соответствии с высшим стандартом. Но всё равно нам нужно стараться так или иначе действовать, и именно поэтому в разной варне строгость следования принципам саттвы, конечно же, разная. Для брахманов она одна, кшатриев — другая, вайшьев — третья, для шудр — четвёртая. Мы все шудры, поэтому…
Вопрос:
Возможно ли за одну жизнь достичь самого высокого уровня?
Госвами Махарадж:
Возможно, да. Если мы устанавливаем ту дхарму в соответствии с моим телом, которое есть, то потом очень легко.. Поэтому, скажем так, общество варнашрамы — это общество в саттва гуне, устройство в саттва гуне. Люди там разные есть, но так как они следуют принципам саттва гуны, и они уважают саттва гуну, и они уважают людей, у которых более высокий уровень саттва гуны, то им очень легко с помощью духовной практики потом избавиться от этой саттвы и выйти на трансцендентный уровень. Потому что даже на самом высоком уровне саттва гуны всё равно будут примеси страсти и невежества. Материальные гуны в чистом виде не встречаются. Я достигаю того уровня саттвы, который положен мне, который естественен для меня, и потом я делаю следующий шаг с помощью своей духовной практики. Мои эмоции расширяются до духовных эмоций, и в конце концов я встречаюсь с Богом.
Вопрос:
Есть одно интересное наблюдение. Я хотел бы попросить Вас прокомментировать. Есть некоторая разница между праведностью и преданностью. И иногда праведность может быть даже бо́льшим препятствием.
Госвами Махарадж:
Может быть. Саттва может быть препятствием.
Продолжение вопроса:
Я никому не сделал в жизни зла, я праведник. В связи с этим я замечал, что преданные, которые «в ведре», как Вы сказали, если они осознают своё падшее положение, и они смиренны перед Богом, перед садху, они могут получить самый высокий духовный опыт благодаря просто этому смирению.
Госвами Махарадж:
Именно так! Да! Проблема саттва гуны в том, что она делает человека гордым, он смотрит на других свысока, он считает себя самым чистым, у него появляется это высокомерие, он гордится своим знанием, и это беда, поэтому с самого начала человек должен быть смиренным. Вчера Шрила Ниранджана Махарадж цитировал «Брихад Бхагаватамриту», где Санатана Госвами объясняет этот принцип смирения, и он даёт формулировку, что такое смирение. Человек проявляет все замечательные качества, при этом он считает себя падшим. Мы должны всегда считать себя падшими.
В своё время меня очень задевала цитата из Библии, что на Небесах больше радости от одного кающегося грешника, чем от десяти праведников, и я, так как я естественным образом считал себя праведником, думал: «Что же там мне то не рады, а кающемуся грешнику рады?» Потом я понял, что неслучайно они там радуются кающимся грешникам, потому что, когда эти праведники в конце концов поймут, что им тоже надо каяться, вот тогда то им там и будут рады.
То есть это факт. Поэтому главный наш принцип взаимодействия друг с другом — это, конечно же, смирение. Мы не считаем себя выше других, мы не считаем себя великими праведниками, но это не повод для того, чтобы нарушать какие то принципы, мы стараемся делать всё то, что можем. При этом внутри мы понимаем: да, и это тоже интересный момент — пашчат тап, раскаяние. Пашчат тап, тап значит «жар», «огонь», который поднимается в сердце после того — пашчат — после того, как я что то сделал.
В Третьей песни «Шримад Бхагаватам» в комментарии на эти стихи, где Кумары прокляли Джаю и Виджаю, и потом их настигло раскаяние, Шридхара Свами пишет, что раскаяние — это признак милости Господа. На самом деле человек, который понимает свою падшую природу и раскаивается, это уже признак того, что Господь милостив. Когда у нас есть искреннее смирение, Господь проявляет смирение, Он даёт нам возможность понять: да, мне гордиться абсолютно нечем. Я самый последний из всех, но так или иначе я стараюсь что то сделать.
Вопрос:
В разговоре с — условно — афроамериканцем, если ему сказать о том, что изначальное человеческое положение — вечный слуга Господа, он может задать вопрос: «Подождите, вот моему пра пра пра прадеду объясняли так: пилили череп и говорили: „Вот видите, на затылке есть три ямочки, и отвечают они за покорность. То есть это ваше свойство — покорность, служение. Вам это свойственно“». И как людям, человечеству, травмированному этим прошлым, — рабовладельчеством и так далее — объяснять? Как бы Вы объяснили разницу этого?
Госвами Махарадж:
При этом Шрила Прабхупада — я тут ни причём — Шрила Прабхупада объяснял, что в конечном счёте всё равно в обществе ценится настроение служения. И те же самые лидеры в демократических странах, для того чтобы объяснить, что их надо выбрать, объясняют, что «я слуга, я слуга народа, я хочу совершить служение». То есть люди ценность этого, ценность добровольного служения понимают. Насильственное служение — оно, безусловно, является злом. Но по природе своей мы находим счастье только тогда, когда служим кому то. Мать счастлива, когда она служит ребёнку; женщина находит счастье, если у неё хватает разума, в служении мужу; муж счастлив, когда он служит семье; мужчина всегда имеет какую то более высокую цель, которой он старается служить. То есть само по себе служение — оно в нашей природе. И когда человеку некому служить, он находит объект своего служения. Шрила Прабхупада говорил: «Собаку заводит, собаке служит. Подбирает за собакой испражнения». Я видел, в Америке люди с собаками гуляют, и у них рука в перчатке. Собака села, чтобы поиспражняться, а человек ждёт терпеливо, когда закончит. Когда она закончила, побежала счастливо, а он собирает это и в урну кладёт. То есть всё равно, так как мы несамостоятельны, мы всё равно служим. И надо согласиться, что насильственное служение, рабство — это плохо, это зло. Когда один человек эксплуатирует другого человека, заставляет другого человека разными способами служить себе, это плохо. Но если человек делает это от чистого сердца — «Служить бы рад, прислуживаться тошно», — в свое время сказал Чацкий.
Вопрос:
Есть ли исключение из правила эволюции сознания? Может ли человек из тамо гуны и раджо гуны, перепрыгнув в саттву, достичь шуддха саттвы? Возможно ли это? Если возможно, то каким образом?
Госвами Махарадж:
Достичь шуддха саттвы теоретически можно, но в любом случае, даже, для того чтобы практиковать преданное служение, мы следуем четырём регулирующим принципам. Это материальные вещи. Это вещи, которые в целом переводят наше сознание в режим отчасти саттвичный. Потому что четыре регулирующих принципа все имеют одну и ту же природу. Нарушение четырёх регулирующих принципов вызывает у человека дофаминовое счастье, которое на самом деле является не счастьем, а обещанием счастья. Человеку кажется: «Я сейчас буду счастливым! Сейчас я стану счастливым!» Потом он делает это, и ему становится тошно намного. Он думает: «Ну, наверное, в этот раз не получилось, в следующий раз буду, потому что обещание то было!» Вот это предвкушение счастья — это тот субъективный опыт, ощущение, которое человеку даёт дофамин, дофаминовый нейротрансмиттер. И все четыре принципа: секс незаконный, азарт, наркотики и мясоедение приводят к выбросу этого дофамина, взлому дофаминовой системы.
Дофамин — это очевидный совершенно материальный носитель гуны страсти. Гуна страсти обещает нам счастье: «Ты станешь счастливым, если у тебя будет вот это, вот это, вот это!» И человек думает: «Да да да!» И он рвётся к этому. Потом он достигает этого всего и думает: «А что то не то! И что я? Исполнилась мечта идиота!» Человек рвётся рвётся рвётся к этому. В этом приманка гуны страсти, в этом беда гуны страсти. Поэтому человек как минимум, если он просто.. Как он может достичь трансцендентной гуны благости, если он не избавился от этой ловушки страсти и невежества? Ему всё равно нужно выйти куда то, в какую то относительно благостную ситуацию.
Вопрос:
Правильно я поняла, что, если брать контекст тамо гунного преданного, который следует четырём принципам, но переедает, поздно встаёт и так далее, что это полностью ему закрывает дорогу?
Госвами Махарадж:
Поэтому садхана и даётся, и эта садхана состоит из каких то материальных вещей: принимать душ утром или вставать рано. Это тоже не самые духовные вещи, но они помогают нашей духовной практике, потому что они переводят нас в режим саттвы. Тогда как если я поздно встаю после восхода солнца, то это страсть и невежество сплошное.
