Харе Кришна, дорогие вайшнавы! Я очень рад видеть вас всех, даже тех, кого я не вижу, собравшихся для того, чтобы попытаться погрузиться глубже в кришна-катху, в сознание Кришны, и чтобы таким образом получить в свои руки компас.
Что есть сознание Кришны? Сознание Кришны есть внутреннее ощущение того, что я иду верным путем, подобно тому, как Арджуна, Арджуна находился в сознании Кришны на сто процентов, потому что он видел, как Кришна Сам направляет его колесницу. Это ощущение того, что я на той самой колеснице, которую ведет Кришна, и в конце концов Он приведет эту колесницу к высшей цели — к победе, к победе над вожделением, страхом, гневом, завистью, гордыней, иллюзией, жадностью — над всеми этими врагами. В конце концов, именно это ощущение нужно нам. И поэтому я подумал, что будет уместно рассказать какие-то истории из «Махабхараты», тем более, что сейчас, как это видно из новостных лент, похоже, что человечество вступило в период войн; похоже, что в течение каких-то лет впереди нас нам постоянно придется сталкиваться с этой реальностью. И не случайно Кришна рассказал «Бхагавад-гиту» на поле битвы, потому что, по сути дела, война не прекращается, даже если она затихает вовне. Иногда это бывает, иногда люди перестают воевать друг с другом. Но она всё равно продолжается внутри нашего сердца, всё равно нам нужно решать какие-то проблемы, сражаться с врагами для того, чтобы одержать победу.
И в этой пранама-мантре, которую надо повторять перед чтением «Бхагавад-гиты» или «Шримад-Бхагаватам»:
на̄ра̄йан̣ам̇ намаскр̣тйа
нарам̇ чаива нароттама
девӣм̇ сарасватӣм̇ вйа̄сам̇
тато джайам удӣрайет
(Бхаг., 1.2.4)
Это мантра, которая напоминает нам о том, что все священные писания являются по сути дела мантрой, потому что перед чтением какой-то мантры нужно вспомнить риши, проявившего эту мантру, нужно вспомнить богиню, управляющую этой мантрой, нужно вспомнить божество, которому посвящена эта мантра.
И в этой шлоке Шрила Вьясадева вспоминает все это: на̄ра̄йан̣ам̇ намаскр̣тйа — принося поклоны Нараяне, Господу Нараяне, божеству этой мантры или божеству «Махабхараты», божеству «Бхагавад-гиты», нарам̇ чаива нароттамам — а также Наре, или Арджуне, лучшему из людей, девӣм̇ сарасватӣм̇ — принеся поклоны деви Сарасвати, богине речи, вйа̄сам̇ — Вьясадеве, автору, риши, проявившему это священное писание, тато джайам удӣрайет — давайте же с вами произносить, читать, вспоминать, думать об этой книге, которая называется джая. «Махабхарата» называется джаей. «Бхагавад-гита», будучи частью «Махабхараты», также именуется джаей, победой. И «Шримад-Бхагаватам», перед началом рецитации которого мы тоже повторяем эту мантру, является джаей — средством одержать победу.
Очень важно помнить, для чего мы читаем эти произведения, для чего мы пытаемся погрузить своё сознание в них, потому что это средство одержать победу. Они сами есть победа, они сами есть триумф, торжество истины, и они помогают нам в нашем сердце одержать победу, то есть вытеснить всё ненужное, всё злое, всё нечистое, всё то, что отделяет нас от Кришны.
Поэтому я в небольшом семинаре, который я обозначил, или назвал, как йатра йогеш́варах̣ кр̣шн̣о / йатра па̄ртхо дханур-дхарах̣, но достаточно йатра йогеш́варах̣ кр̣шн̣ах̣ — словами из последнего стиха «Бхагавад-гиты». Я расскажу какие-то истории, смысл которых заключается в том, чтобы помочь нам в конце концов одержать победу. Мы все хотим победы, мы все хотим успеха. И хотя в «Шримад-Бхагаватам» (5.5.5) Ришабхадева говорит, что все люди здесь рождаются абодха-джа̄тах̣, в невежестве, для того, чтобы потерпеть поражение, для того, чтобы в конце концов быть сраженными неумолимыми силами материальной энергии, преданные являются исключением из этого правила, потому что они, будучи рожденными в невежестве, абодха-джа̄тах̣, ом̇ аджн̃а̄на-тимира̄ндхасйа / джн̃а̄на̄н̃джана-ш́ала̄кайа̄, пытаются всё-таки открыть свои глаза с помощью света знания.
Поэтому я прочитаю перед началом первый абзац из комментария к этому стиху, этот стих и комментарий к нему Шрилы Прабхупады, не целиком, а часть его, и потом посмотрим, что дальше из этого выйдет.
Итак:
йатра йогеш́варах̣ кр̣шн̣о
йатра па̄ртхо дханур-дхарах̣
татра ш́рӣр виджайо бхӯтир
дхрува̄ нӣтир матир мама
(Б.-г., 18.78)
Это заключительные слова Санджаи, где он говорит слепому царю Дхритараштре, в самом начале «Бхагавад-гиты» еще надеявшемуся на победу своих сыновей в этой войне, он говорит, что «оставь все свои надежды. Все твои надежды тщетны, о слепец, ты упустил шанс. Для того чтобы удержать победу, нужно было думать раньше. Сейчас жребий брошен, война вот-вот начнется, и в этой войне одержит победу Кришна, йатра йогеш́варах̣ кр̣шн̣о». Почему? Потому что Он повелитель всех мистических сил, Он волшебник, который устраивает всё самым удивительным образом по своей воле. Иногда мы видим Его чудеса, отдаем себе отчет в том, что Он совершает эти чудеса, иногда нет, но это никоим образом не лишает Его Его положения йогеш́вары, повелителя мистических сил.
Йатра па̄ртхо дханур-дхарах̣ — там, где есть Партха, сын Притхи, Арджуна, который с достоинством несет честь своего рода, который никогда не уронит честь своей героической матери. Когда перед началом битвы на Курукшетре известие о том, что битва вот-вот должна начаться, было донесено до Кунти, Кунти сказала, что «наконец-то наступил час, ради которого женщины-кшатрии рождают на свет детей и терпят родовые муки, наконец-то исполнится то, ради чего мои сыновья появились на свет».
И поэтому здесь Санджая называет Арджуну Партхой. Он есть сын этой героической женщины Притхи, Кунтидеви, рождённый для того, чтобы совершать подвиги. И он дханур-дхарах̣, он держит лук в своих руках, то есть он готов сражаться по слову Кришны. Как он сам сказал Кришне в конце «Бхагавад-гиты»: каришйе вачанам̇ тава — «Говори мне, и я исполню все то, что Ты скажешь мне».
Йатра йогеш́варах̣ кр̣шн̣о / йатра па̄ртхо дханур-дхарах̣. Татара — там, ш́рӣх̣ — Шрила Прабхупада переводит ш́рӣ как «изобилие»; ш́рӣ — это блеск, ш́рӣ — это красота, ш́рӣ — это богатство, ш́рӣ — это изобилие; виджайах̣ — победа, бхӯтих̣ — значит «физическая сила», сила физических элементов, из которых состоит наше тело, дхрува̄ нӣтих̣ — непоколебимая нравственность, матих̣ мама — «Таково мое мнение», — говорит Санджая. То есть он выносит приговор всем надеждам Дхритараштры, все надежды Дхритараштры положили свои головы на плахи, и приговор Санджаи отрубил им эти головы.
«Где бы ни находился Кришна, повелитель всех мистиков, и где бы ни находился Арджуна, непревзойденный лучник, там всегда будет изобилие, победа, необычайная сила и нравственная чистота. Таково мое мнение».
Шрила Прабхупада объясняет в комментарии:
«Бхагавад-гита» началась с вопроса Дхритараштры. Он надеялся, что в этой битве победу одержат его сыновья, на стороне которых сражались такие великие воины, как Бхишма, Дрона и Карна. Но, рассказав царю о том, что происходило на поле битвы Курукшетра, в самом начале, еще до битвы, Санджая сказал: «Ты надеешься на победу, но я считаю, что удача всегда будет на той стороне, где находятся Кришна и Арджуна». Он прямо говорит здесь, что у Дхритараштры нет оснований рассчитывать на победу своих сыновей. Победа будет на стороне Арджуны, ибо рядом с ним находится Кришна. Согласившись стать колесничим Арджуны, Кришна продемонстрировал еще одно из Своих совершенств. Кришна обладает всеми совершенствами, и одним из них является самоотречение. Это Свое качество Он проявлял множество раз, ибо в мире нет никого более способного к отречению, чем Кришна.
Битва на Курукшетре происходила между Дурьйодханой и Юдхиштхирой. Арджуна сражался на стороне своего старшего брата, Юдхиштхиры. Поскольку Кришна и Арджуна выступали на стороне Юдхиштхиры, его победа была предопределена. Исход сражения должен был решить, кто будет править миром, и Санджая предсказал, что власть перейдет к Юдхиштхире. Он также предсказал, что, одержав победу, Юдхиштхира приведет страну к процветанию, ибо он был не только праведным и благочестивым царем, но и человеком высоких нравственных принципов. За всю свою жизнь он ни разу не солгал.
На этом мы прервем чтение комментария Шрилы Прабхупады.
Дальше Шрила Прабхупада объясняет суть вкратце философии «Бхагавад-гиты». А мы с вами будем медитировать на эти слова Санджаи и объяснение Шрилы Прабхупады, в котором он говорит, что присутствие Кришны на нашей стороне есть гарантия победы, изобилия, нравственности и непоколебимой твердости.
Итак:
йатра йогеш́варах̣ кр̣шн̣о
йатра па̄ртхо дханур—дхарах̣
татра ш́рӣр виджайо бхӯтир
дхрува̄ нӣтир матир мама
Итак, Санджая произносит этот стих. Практически тот же самый стих произнес Арджуна в тот самый день, когда Дурьйодхана поспешил в Двараку для того, чтобы пригласить Кришну сражаться на его стороне. Кришна был в одинаковом братстве с Пандавами и Кауравами, и Дурьйодхана, который заботился о том, чтобы собрать на своей стороне как можно больше военной силы, отправился в Двараку для того, чтобы попросить у Кришны Его союзничество, Его помощь. И одновременно с этим в тот же самый путь отправился из столицы царства царя Вираты, или Упаплавьи, где в то время находился лагерь Пандавов, отправился Арджуна.
И мы все знаем, чем кончилось дело, это известная история, когда Дурьйодхана сел у изголовья Кришны в надежде на то, что тот заметит его первым, спящего Кришны, а Арджуна смиренно занял место у Его стоп, и Кришна вместо того, чтобы посмотреть на Дурьйодхану, посмотрел на Арджуну и спросил Арджуну: «Что ты хочешь?» Арджуна сделал свой выбор, когда Кришна предоставил ему выбрать, — либо войско, одно акшаухини, даже не одно акшаухини, на самом деле Кришна дал Дурьйодхане три акшаухини. Кришна дал Дурьйодхане один миллион Нараяни Сены. Один миллион Нараяни Сены — это приблизительно три акшаухини войска. Одна акшаухини — это где-то триста семьдесят две тысячи солдат. Но когда военачальники, и в том числе Дурьйодхана (мы будем говорить об этом сегодня), делали подсчет, то они считали это войско за одно войско, за одну дивизию.
Итак, Кришна дал выбор, Он сказал: «Арджуна, выбирай! Я могу дать тебе один миллион воинов, или Я могу дать тебе Себя, при этом Я сражаться не буду, Я не дотронусь до оружия». И Арджуна, не задумываясь, сильно не задумываясь, сразу же сказал: «Я хочу Тебя». Тем, что пауза между предложением Кришны и ответом Арджуны была небольшой, это очень сильно помогло Дурьйодхане, потому что Дурьйодхана-то как раз в этот самый момент внутри в своем сердце молился: «Лишь бы он выбрал Кришну! Лишь бы он выбрал Кришну! Лишь бы армия досталась мне!» И когда Арджуна сделал правильный выбор, правильный с нашей точки зрения и правильный с точки зрения Дурьйодханы, таким образом Арджуна удовлетворил всех, в том числе и своего заклятого врага. Когда Арджуна сделал этот выбор, Дурьйодхана просиял. В этот момент он подумал: «Сколько раз Кришна обманывал меня! Наконец-то мне удалось обмануть Кришну». Этот глупец не знал, что Кришну обмануть невозможно.
Он отправился, будучи в Двараке, к Балараме на поклон, попросил Его присоединиться к нему. Баларама, хотя и был его учителем, вежливо отказался. Может быть, сегодня мы расскажем еще одну историю, связанную с этим. Он посетил дворец великого военачальника Критавармы, и Критаварма согласился, будучи кшатрием, присоединиться к войску Дурьйодханы. И, довольный своим дипломатическим успехом, Дурьйодхана отправился восвояси, а Кришна остался наедине с Арджуной и спросил: «Арджуна, ты в своём уме? Я же специально предоставил тебе право первого выбора, Я же сказал тебе: „Пожалуйста, выбирай!“ Зачем ты выбрал Меня? Я же предупредил, Я не буду сражаться». И в этот момент Арджуна произнёс тот же самый стих, практически тот же самый стих, разумеется, он не упоминал своего имени, но он сказал: «Кришна, на мой взгляд, там, где Ты, там будет победа, там будет процветание, там будет торжество нравственных принципов, там будет физическая сила — всё то, чего люди жаждут обрести в этом мире, всё будет там, где находишься Ты. Всё остальное мне неважно, я уверен в этом».
И в этот момент, когда Арджуна произнес это, сердце Кришны растаяло. Кришна любит верность нашу. Кришна Сам в «Бхагавад-гите» говорит, что сомневающаяся душа не находит покоя ни здесь в этом мире, ни после смерти, сомневающаяся душа, сам̇ш́айа̄тма̄ винаш́йати, наверняка погибнет и потерпит поражение. Кришна, с одной стороны, одобряет сомнение Арджуны, а с другой стороны, говорит, что в какой-то момент сомнения надо отбросить. Нельзя сомневаться без конца, нельзя до бесконечности все время думать: «Так я поступил? Не так я поступил?» Кришна очень сильно оценил эту преданность Арджуны, его верность и сказал ему: «Хорошо, Арджуна, Я стану твоим колесничем. Я буду вести тебя, и Я приведу тебя к победе во что бы то ни стало, чего бы это ни стоило».
Тогда в Двараке, в этот день, который Дурьйодхана считал днём своей грядущей победы, но который на самом деле был зловещим днём, грозившим неминуемым поражением Дурьйодхане, Кришна пообещал, что Он приведёт Арджуну к победе, потому что Арджуна знал эту вещь — там, где Кришна, там победа. Победа только там, где Кришна, только там, на чьей стороне Кришна; только с теми, кто безоговорочно принял Кришну и не колеблется, особенно в критические моменты своей жизни, а продолжает делать выбор в пользу Кришны. А мы постоянно сталкиваемся с выбором, мы постоянно делаем какие-то выборы в своей жизни.
Так вот, тот, кто последовательно, оказываясь на этих перепутьях в своей жизни, выбирает Кришну и говорит: «Я хочу, чтобы Кришна был со мной, неважно, разумно это с материальной точки зрения или нет», потому что с материальной точки зрения выбор Арджуны был полной глупостью, с материальной точки зрения он был абсолютно необоснован; тот, кто, невзирая на все эти соображения, отбросив все эти соображения, раз за разом выбирает Кришну, даже тогда, когда кажется, что это неправильный выбор, тем людям Кришна обещает: «Я буду с вами, Я буду Сам направлять вас, и в конце концов Я приведу вас к победе. Я помогу вам пересечь это бурное море». Как в «Гита-махатмье» поле битвы Курукшетра сравнивается с бурным океаном, в котором водились жуткие тимингилы, акулы, такие как Карна, Дрона, Бхишма, Дурьйодхана, готовые проглотить. Но так как Кришна был кормчим корабля Арджуны, то этот корабль Арджуны благополучно пересёк бушующий океан поля битвы Курукшетра.
Поэтому это важный стих, который мы должны регулярно вспоминать. Перед традиционным чтением «Вишну-сахасра-намы» есть набор стихов, или в конце «Вишну-сахасра-намы», читают набор стандартных стихов, которые преданные должны помнить, медитируя на качества Господа Кришны, отражённые в Его именах. И один из этих стихов вот этот:
йатра йогеш́варах̣ кр̣шн̣о
йатра па̄ртхо дханур—дхарах̣
татра ш́рӣр виджайо бхӯтир
дхрува̄ нӣтир матир мама
Итак, Кришна. Первый пункт нашего с вами рассказа — как быть уверенным в том, что я на стороне Кришны. Потому что, когда происходит какая-то война или какое-то сражение, обе стороны на сто процентов уверены, что они сражаются на стороне света. Обе стороны всегда уверены в том, что Бог за них, что Бог с ними, что Бог на их стороне, что «правда наша». И инструмент ложного эго, который с такой изобретательностью дал нам Кришна, помогает нам всегда быть уверенным в том, что я прав, я на правильной стороне. И, так как я прав, так как я всегда прав, так как я вечно прав, естественно, что Бог находится со мной, потому что Бог на стороне тех, кто прав, не наоборот. Не те правы, на чьей стороне Бог, а Бог на стороне тех, кто прав, а я прав. Вот такая нехитрая трехходовка нашего ложного эго, которая обманывает нас и постоянно нашептывает нам, что мы правы, что победа будет на нашей стороне, что в конце концов мы выйдем победителями. И Бог, конечно же, на нашей стороне по определению, потому что мы правы.
Но, как я уже сказал, чтобы действительно оказаться на колеснице, которую ведет Кришна, не воображать, что мы находимся на этой колеснице, а действительно оказаться там, под Его водительством, нам нужно прежде всего хорошо знать священные писания. Каждый день мы должны повторять слова: тато джайам удӣрайет. Мы должны, удӣрайет, повторять джайам, слова, приводящие к победе, потому что эти слова направляют наше сознание в нужное русло. Эти слова делают нас сознающими Кришну, эти слова привлекают Кришну, чтобы Он взялся за поводья в нашем сердце и направлял нас из сердца, перестав быть равнодушным свидетелем всех наших мыслей, поступков и слов.
Он сам говорит в тринадцатой главе «Бхагавад-гиты», что Он, обычно пребывая в сердцах всех живых существ, играет всего лишь навсего две роли — упадрашт̣а и а̄нуманта̄. Он беспристрастно взирает на то, что люди делают — упадрашт̣а, слегка издалека, и а̄нуманта̄ — даёт позволение тому, чтобы что-то случилось, даёт разрешение на тот или иной исход дел. Но в случае с преданными Он берётся за поводья, и, когда человек куда-то хочет уйти, Он говорит: «Нет, не туда! Эй, Арджуна, твоя колесница, ты хочешь, чтобы она поехала туда, нужно, чтобы она ехала туда». Он становится нашим возничим и приводит к победе.
Итак, первое, о чем мне хотелось сказать, — это о том, кто такой Кришна и как мы можем понять, с нами Кришна или не с нами Кришна. В этой связи я расскажу маленькую историю из Удьйогапарвы «Махабхараты».
Перед началом битвы Пандавы послали первого переговорщика о мире — брахмана, жреца. История не сохранила его имени, но он был первым, кто пришел к Дурьйодхане. Это случилось тогда, когда баланс сил стал уже известен, когда Дурьйодхана в результате своей бурной дипломатической деятельности завоевал верность одиннадцати великих военачальников. Мы поговорим сегодня о них, кто это были за военачальники и руководствуясь, чем они сражались на стороне Дурьйодханы. И когда Пандавы, к вящему удивлению Дурьйодханы, неожиданно для него смогли завоевать, или смогли привлечь, на свою сторону семь огромных дивизий. Как я уже сказал, на самом деле численность войск на Курукшетре была больше, чем восемнадцать акшаухини — одиннадцать на стороне Кауравов и семь на стороне Пандавов. Каждая из этих дивизий, многие из этих дивизий сильно превосходили одну акшаухини.
Так вот, собрав это войско, неожиданно, потому что в течение тринадцати лет Пандавы находились в ссылке, и расчет очень грамотного политика Дурьйодханы заключался именно в том, что за тринадцать лет все их бывшие союзники, все те, кто помогали им раньше, так или иначе отпадут. Двенадцать лет — это цикл, который проходит наше сознание и наша память, и за двенадцать лет мы забываем всё не очень важное, и новые приоритеты выстраиваются у нас. То есть каждые двенадцать лет мы в соответствии с циклом Юпитера, когда Юпитер входит в знак Овна, мы как бы начинаем жизнь заново.
Так вот, Дурьйодхана очень хитро рассчитал, что если двенадцать лет Пандавы будут находиться в безвестности, никто не будет слышать о них, все забудут их славу, их подвиги, их праведность, все утратят какую-то привязанность к ним. Даже если она у них была, то, выйдя из ссылки через двенадцать лет (на всякий случай он добавил тринадцатый год для того, чтобы сделать это условие еще более верным), выйдя из ссылки после такого срока, они не смогут найти ни одного союзника. Но неожиданно буквально за несколько дней, за считанные часы, один за другим воины присоединились к ним. Их армия была бы еще сильнее, если бы Шалья, их дядя по матери, брат Мадри, королевство Мадры, которое находилось на территории современного Ирана, если бы Шалью, великого воина, не обманул Дурьйодхана и не привлек на свою сторону, тогда бы расклад был еще более серьезным. Но даже сейчас Дурьйодхана был крайне удивлен, что им удалось собрать такое большое войско.
И пока он недоумевал и думал, что же нужно делать и каким образом построить стратегию этой войны, в этот самый момент прибыл брахман. И этот брахман представился послом от Махараджи Юдхиштхиры, и сказал, что «я хочу зачитать очень важное послание, очень важное предложение Махараджи Юдхиштхиры». И послание это гласило, что «давайте заключим мир. Силы наши практически равны. Да, у вас одиннадцать акшаухини войска, у нас семь акшаухини, но если учесть всех тех великих воинов, которые сражаются на нашей стороне, и тех великих воинов, которые сражаются на вашей стороне, каждый из которых по своему могуществу равен не одной, а сотне акшаухини, то тогда силы наши будут примерно равными. Единственным исходом такого сражения, когда силы двух сторон приблизительно равны, может быть только уничтожение двух сторон».
Юдхиштхира сказал: «Я не хочу войны, мне не нужна война, я предлагаю вам мир. Давайте, пока не поздно, заключим мир. Отдайте нам полагающуюся нам половину царства, и мы будем жить в мире, ходить друг к другу в гости, праздновать вместе праздники, собираться на ягьях, и все будет хорошо». Бхишма, Дрона попытались согласиться с этим предложением, все старейшины рода Куру подталкивали Дурьйодхану к этому, но Дурьйодхана был неприступен.
Он сказал: «Нет! Никогда! Только через мой труп. Этого не будет!» И тогда гениальная идея пришла в голову Дхритараштры. Дхритараштра отозвал своего доверенного министра Санджаю, своего верного посланца и колесничего. Колесничие часто выполняли роль советников при дворах царей. Он шепнул ему что-то на ухо и сказал, обращаясь к брахману: «Возвращайся назад к своему царю и передай, что от нас с встречным предложением мира придет мой личный советник Санджая».
Брахман отправился в Упаплавью, доложил о том, что он видел при дворе Дхритараштры, и через какое-то время Санджая пришел в ставку Пандавов. После того, как Юдхиштхира поклонился ему, оказал соответствующие почести, усадил его на почетное место, Санджая завел свою речь. Он стал говорить от имени Дхритараштры то, что ему наедине шепнул Дхритараштра. И Дхритараштра рассчитывал посеять раздор в лагере Пандавов. Он знал, что в лагере Пандавов, среди самих пятерых Пандавов и их жены Драупади нет полного единодушия относительно войны. Он знал, что Юдхиштхира и Арджуна, который склонялся к этому решению, хотели бы любой ценой заключить мир, даже если нужно пойти на уступки. Они не хотели кровопролития. Он знал, что в лагере Пандавов была партия войны, и эту партию войны возглавлял Бхима и Драупади, чье оскорблённое достоинство до сих пор клокотало в сердце местью. И есть нейтральная партия, которая была готова присоединиться либо к одной, либо к другой — из Накулы и Сахадевы. И Дхритараштра, опытный игрок в шахматы, как следует рассчитал все ходы, и поэтому он подумал: «Если я сейчас сделаю предложение, которое устроит одну сторону, то тогда они еще в большей степени разойдутся в своих мнениях, и в конце концов этот раздор в рядах наших врагов приведет к нашей победе».
Поэтому, когда Санджая открыл рот, он стал говорить, ссылаясь на своего повелителя, царя Дхритараштру. Что он стал говорить: «У меня встречное предложение: я тоже хочу мира. Спасибо вам за то, что вы предлагаете мир, я согласен с вами. Нет никакого смысла сражаться, потому что в сражении умрет бесконечное множество невинных людей, людей, никак не втянутых в этот конфликт. Будут убиты воины, огромное количество женщин останутся вдовами, дети останутся сиротами, последствия этой войны абсолютно непредсказуемы. Дхарма будет нарушена». Очень долго он описывал трагические последствия войны, рассчитывая на благоприятный ответ Юдхиштхиры. «Война не нужна. Поэтому, что вам стоит, откажитесь от этого царства. Зачем вам это царство? Вы же знаете, насколько упрям Дурьйодхана, что он никогда не отдаст вам это царство, просто откажитесь от этого царства. Просто уйдите в лес, вам не привыкать. Вы родились в лесу, вы прожили двенадцать лет в лесу, тринадцать лет почти. Вы до этого скитались по лесу, лес вам более по нраву, он лучше для вас, вы там чувствуете себя лучше. Зачем вам война? Преимущество на нашей стороне, а вас кто угодно приютит. Вас все знают. Живите на подаянии у какого-нибудь царя, и таким образом мы сможем сохранить мир».
Чувствуете, насколько интересен этот расклад? Все говорят о мире, но у каждого свое представление о мире и свое представление о справедливости. Однако справедливость есть справедливость, и хитрый дипломатический расчет Дхритараштры на то, что эти слова посеют еще большие раздоры в лагере Пандавов, не удался, потому что в тот же самый миг, как эта наполненная разными дхармическими аргументами, разными аргументами в пользу дхармы речь, которая на самом деле должна была замаскировать адхарму, зловещее совершенно нарушение нравственности, потому что в этом мире, к сожалению, все нарушения нравственности совершаются под соусом борьбы за нравственность. Так вот, когда Кришна услышал это, и когда Он понял расчёт Дхритараштры на то, что Юдхиштхира может откликнуться на эти рассуждения о дхарме, это было его слабое место, вернее, не слабое место, а это была его, скажем так, любимая тема: миролюбивый Юдхиштхира может вполне откликнуться на это и действительно, вспомнив, как хорошо ему было в лесу, примет это предложение.
Прежде чем Юдхиштхира начал говорить, прежде чем Юдхиштхира открыл рот, хотя речь была обращена непосредственно к нему, и предложение было сделано ему, и он должен был отвечать, встал Кришна. И Кришна, не дав Юдхиштхире сказать ни слова, начал тоже отстаивать дхарму. Он стал говорить: «Это предложение позорно, это предложение абсолютно неприемлемо. Ты сейчас, о Дхритараштра, (а Санджая должен был запомнить это послание и в точности передать то, что он услышал, своему повелителю) как ты смеешь намекать на то, что мысль вопреки дхарме пришла праведному царю Юдхиштхире!»
Юдхиштхира настолько… Шрила Прабхупада пишет об этом в комментарии к стиху, который мы прочитали, что Юдхиштхира был воплощением праведности. Он ни разу в жизни не солгал, и эта, скажем так, тренировка верности истине, она сделала сердце Юдхиштхиры безукоризненно чистым и способным с безукоризненной точностью отличать правду от лжи. Он видел ложь, он знал, где находится ложь. И Кришна вступился за Юдхиштхиру, Он сказал, что мысль о том, чтобы совершить что-то неправедное, не могла прийти в голову Юдхиштхире: «Если Юдхиштхира предлагает вам войну, если вы откажетесь от его великодушного предложения мира, от его очень щедрого предложения мира, если вы откажетесь, то будете воевать. Это предложение есть дхарма, потому что Юдхиштхира ничего другого, кроме дхармы, сказать не мог».
И дальше Кришна долго, обстоятельно рассказывал, что есть такое дхарма на самом деле, и что сейчас предстоит сражаться за эту дхарму, и Пандавы должны будут… И Сам Кришна стал говорить: «Да, Я за вас, Я за Пандавов, но Я и за Кауравов. Я хочу, чтобы процветали и те, и другие, но не ценой нарушения нравственности, не ценой нарушения справедливости. Справедливость должна быть восстановлена. После этого Я Сам лично позабочусь о том, чтобы ваше царство, о Дхритараштра, было не менее процветающим, чем царство Юдхиштхиры».
И пока Пандавы слушали эту речь Кришны, все сомнения, которые были у них до этого, все разногласия, которые, может быть, были у них до этого, полностью исчезли, потому что они поняли: вот они, слова истины; вот они, слова, которые говорят истинную дхарму, истинную нравственность. Дхарма — значит «то, что помогает нам жить, помогает нам существовать, помогает нам долго жить и счастливо жить в этом мире, помогает нам поддерживать стабильность в своём теле, в обществе, во всём остальном».
Расчёт Дхритараштры полностью потерпел неудачу. Его хитрая комбинация с посольством Санджаи, он сознательно послал Санджаю, потому что Сам Кришна знал, что Санджая — великий преданный, он надеялся на то, что слова Санджаи подкупят Кришну и слова Санджаи посеют раздор в лагере Пандавов, но результат оказался прямо противоположным. Слушая Кришну, Пандавы преисполнились понимания того, что они на правильном пути.
И это очень важный урок, один из многих уроков, которые мы можем извлечь из всех этих рассказов, — это то, что если мы снова и снова слушаем слова Кришны, то это понимание того, где правильный путь, оно будет в нашем сердце. Сомнения, отклонения, какие-то метания по этому поводу приходят только к тем людям, которые не держат свой ум сосредоточенным на словах Кришны.
И Пандавы объединились, все разногласия были устранены. И после того, как Кришна закончил свою речь, Юдхиштхира, выпрямившись на своем троне, сказал: «Ты слышал, что говорит Кришна? Вот она, дхарма. Пожалуйста, передай Дхритараштре, своему повелителю, что либо вы принимаете наши мирные условия, я не хочу войны, либо вы отвергаете их, и тогда нам, к сожалению, придется воевать. И тогда вам, к сожалению, придётся столкнуться с такими великими воинами, как Бхимасена, как Арджуна, как Ююдхана, Сатьяки и другими воинами на нашей стороне: Дриштакету, Джаясена, Панья, Каширадж, Кунтибходжа, все эти союзники Юдхиштхиры: Вирата, Друпада — все они будут сражаться с вами. И вы сами понимаете, что в этой битве погибнут многие.
Когда Санджая говорил, он также, пытаясь убедить Юдхиштхиру в том, что он должен отказаться от войны, стал говорить, что «смотрите, вам придется сражаться с Дроной и Бхишмой». Он пытался задеть те же самые сентименты в сердце Юдхиштхиры и в сердце Арджуны, который был очень привязан как к своему учителю, так и к своему деду, к их благожелателям. Те самые сентименты, чувства, которые Арджуна выразил в начале «Бхагавад-гиты», жили у него в сердце и до этого, и Дхритараштра рассчитывал на всё это. Но Кришна помешал его шахматной партии, Он смёл все фигуры, переставил их по-новому и сказал: «Нет, будет так, как Я хочу».
Так вот, собственно, история-то не об этом, хотя это тоже хорошая история, это некое введение в наш рассказ, а история о том, что случилось после того, как Санджая вернулся из Упаплавьи в Хастинапур, доложил об этом, о том, что он услышал своему господину Дхритараштре, Дурьйодхане. И опять Бхишма попытался вступиться, Бхишма попытался сказать: «Не нужно нам сражаться, мы потерпим поражение, мы будем убиты, можете не сомневаться в этом».
И в этот момент Карна, выскочка, ближайший советник и друг Дурьйодханы, вскочил со своего места и стал поливать грязью Бхишму. Он стал говорить: «Бхишма — шпион Пандавов. Он предатель в твоем лагере, он постоянно говорит что-то, чтобы снизить наш боевой дух. Нам нужно сражаться до самого конца, нам нужно идти до конца. Вместо того, чтобы воодушевлять нас и говорить о том, что мы победим, он все время каркает, как старый ворон, о том, что мы потерпим поражение. Нужно срочно отослать его отсюда, он все разрушит». И Дурьйодхана, успокоенный, как всегда, хвастливыми речами Карны, ушёл, сказав, что он не собирается менять своего решения, что бы там коварный Кришна ни говорил, и что бы ни предлагал праведный Юдхиштхира. Решение это правильное, единственно правильное, и он его не поменяет.
И тогда Дхритараштра, вечно сомневающийся, его слепота — это символ внутренней слепоты, как объясняет Шрила Прабхупада, его духовной слепоты, его физическая слепота — проявление его духовной слепоты и разодранности его сердца, его вечных метаний и колебаний. На самом деле сердце его было на стороне Дурьйодханы, но разум его иногда говорил ему, что сердце твое не там, где нужно.
На самом деле, если мы будем внимательно прислушиваться к нашему сердцу и к нашему разуму, сердце наше далеко необязательно будет на той стороне, на которой нужно. Сердце наше будет на той стороне, к которой мы привязаны, на той стороне, на которой сражается наше эго. Сердце наше будет на стороне наших материальных привязанностей, и сердце будет все время говорить нам: «А это правильная сторона, это хорошая сторона», а разум будет объяснять, что сердце право, что так и нужно. Как правило, разум льёт воду на мельницу сердца, но разум на то и разум, что он всё-таки до какой-то степени самостоятелен. И иногда несмотря на то, что сердце наше уже безоговорочно отдано какой-то стороне, разум иногда говорит нам правильные вещи, к которым мы часто не в силах прислушаться.
И Дхритараштра был именно такой. Колебания Дхритараштры заключались в том, что его разум был не до конца покрыт невежеством. Иногда из-за хорошего общения, которое было у него, из-за общения с его главным советником, или премьер-министром, Видурой, который постоянно говорил ему какие-то правильные вещи, из-за общения с Санджаей, своим тайным советником, своим колесничим, своим наперсником, с которым он делился самым сокровенным, иногда в разуме Дхритараштры проявлялись проблески.
И, когда Дурьйодхана ушел, хлопнув дверью, покинул это собрание, и Дхритараштра остался наедине с Санджаей, он со слезами на своих слепых глазах обратился к Санджае и сказал: «Скажи мне, пожалуйста, Санджая, а ты-то что думаешь по этому поводу? Ты сейчас служил как посол, как посланник, ты видел все то, что находится там, ты знаешь, что творится у нас. Скажи мне честно, что ты думаешь и что ты мне посоветуешь в этой ситуации?» Санджая улыбнулся. Санджая сказал: «Кришна — Бог. Разве этого мало? Кришна специально пришел в этот мир, чтобы уничтожить неправедных кшатриев. Кришна — Сам Нараяна, который спустился сюда. Рядом с ним Арджуна, который есть воплощение Нары. Нара-нараяна Риши на той стороне. Что тебе еще нужно? Более того, Кришна не нуждается в Арджуне для того, чтобы уничтожить всех. Если на одну чашу весов мы поместим Джанардану, Кришну, а на другую чашу весов мы поместим всю вселенную со всеми воинами, со всеми орудиями, со всеми ракетами, со всеми средствами массового уничтожения, со всеми атомными бомбами, то с легкостью Джанардана перетянет чашу весов на свою сторону. И ты думаешь, что ты можешь победить тех, на чьей стороне Джанардана? Ты в своем уме, царь? Подумай как следует, что ты говоришь, что ты планируешь».
И вот тут состоялся очень важный диалог между одним и другим. Дхритараштра, в отличие от современных, не очень далеких правителей, не разгневался на своего ближайшего советника, который осмелился сказать ему правду. При всех его минусах и при всех его отрицательных качествах и пороках, которые достаточно осуждены, у Дхритараштры было достаточно смелости для того, чтобы держать рядом с собой людей, осмеливавшихся противоречить ему. Дхритараштра на самом деле был гораздо более мудрым и праведным правителем, чем любой из современных правителей, потому что, к сожалению, сейчас нынешние правители забыли, что рядом с собой нужно держать тех, кто может сказать нам «нет», тех, кто может перечить нам и говорить что-то поперек нашей воли.
Так вот, Дхритараштра не разгневался, не рассердился, Дхритараштра задумался. И он задал очень важный вопрос, ради которого я, собственно, начал весь этот разговор. Он сказал: «Скажи, пожалуйста, Санджая, почему ты так уверен, что Кришна — Верховный Господь и что Он — повелитель мироздания? И почему я не могу распознать этого? Мы с тобой оба видим Кришну, мы с тобой сталкиваемся с Ним, мы видим одинаковые чудеса, которые Он показывает, мы знаем, более или менее общаемся в одном круге людей, мы, в общем, все знаем, но ты уверен, что Кришна — Бог, а я — нет». И это при том, что речь идёт о Дхритараштре, иногда он допускал, по крайней мере, такую мысль, что Кришна — Бог. И в этом вопросе его допущение, оно звучит: «Почему я́ не могу этого понять?»
И Санджая стал отвечать. Его ответ очень важный, потому что, собственно, и вопрос-то очень важный: «А как понять, Бог на нашей стороне или нет?» Потому что, как я уже сказал, к сожалению, все люди уверены в том, что Он на нашей стороне, на какой еще Ему быть? Это же по определению, это же понятно, мы же правы, Бог должен быть на нашей стороне! Вместо того чтобы думать наоборот: где правота Бога и к какой правоте Бога мы должны присоединить свою относительную правоту, или свою маленькую силу, частичку.
Санджая стал говорить: «Причина, почему я вижу, что Кришна — Бог, а ты не видишь, что Кришна — Бог, очень простая: причина заключается в том, что ты слеп». Санджая сказал это по-другому, Санджая сказал: «У тебя нет видьи, а у меня есть видья». Слово видья значит «знание», и поэтому обычно этот стих переводят так: Санджая отвечает Дхритараштре: «У меня есть знание, поэтому я знаю, что Кришна — Бог, а у тебя нет знания, поэтому ты не знаешь, что Кришна — Бог».
Но на самом деле ответ Санджаи более интересный. Он говорит: «У меня есть видья», и видья — от глагола вид — способность видеть. Когда он говорит: «У меня есть знание», он говорит: «Я могу это видеть». Потому что, когда мы слышим слово «знание», у нас сразу же рождается образ некоего теоретического знания, неких гипотетических бхакти-шастр, которые мы сдали, или каких-то ещё экзаменов, которые мы прошли. Но здесь Санджая говорит: «У меня есть видья, то есть я могу видеть, я вижу это. А у тебя нет видьи, ты слепой, ты не видишь этого. У меня есть знание, которое позволяет мне это видеть, а ты не видишь этого, потому что слепец не может понять Кешаву. Тот, чьё сознание поглотила тьма, тот, чьё сознание покрыто тьмой невежества, тамо-гуной, тамасом, он не может увидеть этого, а моё знание позволяет мне увидеть, что покоритель демона Мадху, Мадхусудана, обладает тремя парами качеств».
Это очень интересная вещь, слушайте внимательно! Это три пары качеств из определения Бхагавана, которое дается в «Вишну-пуране». Нам более знакомо определение: аиш́варйасйа самаграсйа вӣрйасйа йаш́асах̣ ш́рийах̣. Но есть другое определение в том же самом разделе «Вишну-пураны», где тоже шесть качеств Кришны приведены: джн̃а̄на-ш́акти-бала аиш́варйа-вӣрья-теджас аше шатах̣ / бхагаван шабда-ва̄чйа̄ни вина хейаир гунадибхих. Тут перечисляются шесть качеств, или три пары качеств: гьяна, бала, айшварья, вирья и теджас. Гьяна и бала, гьяна-шакти, бала-шакти, айшварья-шакти, вирья-шакти и теджас-шакти.
Это шесть качеств, и эти три качества, они все неисчерпаемые, ашеша, они все абсолютно бесконечные. Первое качество — гьяна, знание. Второе качество — бала, физическая сила. Третье качество — айшварья, мистическое могущество, полнота власти, богатство. Вирья — это сила органов чувств. И, наконец, теджас — это красота Кришны.
И здесь Санджая говорит: «Я вижу в Нем эти качества. Я смотрю на Личность Бога, и я вижу, я вижу в Нем это знание, неисчерпаемую мудрость бесконечную. Я вижу в Нем балу, бесконечную силу. Я вижу в Нём вирью, силу органов чувств, способность проникать своими органами чувств гораздо дальше, чем наши ограниченные органы чувств могут быть. Я вижу в Нём айшварью, это мистическое могущество. Я вижу в Нём неувядаемую красоту, теджас, сияние, которое источает от Него. А ты не видишь, ты слепой, твое сознание… Ты смотришь на того же Кришну, но ты Его не видишь, потому что картинка, которая появляется в твоем уме, профильтрована сквозь твое собственное тамасичное ложное эго, и ты не можешь увидеть это, ты видишь недостатки. Я вижу, что у Него нет никаких недостатков, в этом стихе — хейам вина — у Него нет никаких недостатков, одни гуны, одни добродетели, а ты постоянно пытаешься найти пороки в Нем, ты постоянно приписываешь Ему какие-то недостатки».
И тут это очень интересная вещь — о том, что нам нужно научиться различать Кришну по этим качествам. Каким образом мы можем понять, что Кришна присутствует где-то, в ком-то, в каком-то человеке, с каким-то человеком, в каких-то силах, с какими-то вещами? Там, где есть эти качества, и где нет их противоположностей, то есть каких-то пороков, которые противоречат им, начиная со знания, там, где есть действительно мудрость, где есть духовное знание или понимание, там, где есть физическая сила. Ну, это понятно, физическая сила — это достаточно, скажем так, очевидный какой-то критерий. Там, где есть айшварья. И под айшварьей подразумевается могущество внутреннее, внутренняя сила личностная, способность проникать там, где есть вирья, способность органов чувств, где есть шакти, энергия, там, где есть все эти вещи, и главное — там, где есть красота. Это очень важный критерий присутствия Бога в каком-то человеке, с каким-то человеком, неважно о ком идет речь.
И самое важное, самое удивительное в этом определении — то, что красота названа здесь словом теджас. Обычно теджас значит «сияние», «сила», «могущество», но все наши ачарьи, переводя этот стих Дживы Госвами в «Бхагават-сандарбхе», они объясняют, вслед за Шридхарой Свами, который прокомментировал «Вишну-пурану», они объясняют, что теджас — это сияние красоты, отблеск красоты. Присутствие Бога можно различить по красоте. Этот эстетический критерий очень важный, которым нам нужно пользоваться. Нам нужно научиться отличать красивое от уродливого. Если мы не научимся отличать по-настоящему красивое, сияющее этой внутренней красотой, от уродливого, мы всегда будем жертвой какой-то лжи этого мира. Если мы посмотрим, мы можем увидеть сразу: это красиво, а это некрасиво. Здесь есть сияние, или отблеск красоты истины, а здесь его нет. Здесь есть одно уродство, и никакой красоты нет, есть здесь просто какое-то извращение.
И поэтому Санджая здесь сказал: «Я могу это видеть, я могу эти качества различать, а ты не можешь, твое сознание погружено во тьму». И дальше диалог продолжается, я буквально еще две реплики из этого диалога постараюсь пересказать. Да, и он говорит: «Поэтому я вижу, что Кришна — это несозданный, аджа, нерождённый, нерукотворный создатель этого мира, в которого весь мир погружается в момент разрушения, что Он — источник всего сущего, Сам Он не имеет никакого источника».
И тогда Дхритараштра задает другой вопрос. Первый вопрос: «Почему ты так уверен, что Кришна — Бог? И почему я не могу до конца этого понять и в этом разобраться?» Второй вопрос, который задаёт Дхритараштра, он говорит: «А скажи мне, пожалуйста, Санджая, а что делает твою бхакти, твою преданность Кришне, позволяющую тебе видеть Его могущество, такой непоколебимой?» Дхритараштра признал то, что говорит Санджая. Он говорит: «Ты можешь видеть, да, я вижу это, потому что ты предан Кришне, и твоя преданность Кришне позволяет тебе различить все эти вещи, позволяет тебе понять, на чьей же стороне правота, позволяет отличить ложь от истины, позволяет понять, на чьей стороне находится правда, где агрессор, а где человек, который сражается за справедливость, который преследует на самом деле благородные цели». И он говорит: «Скажи мне, что делает твою бхакти такой непоколебимой? Именно глядя на Кришну сквозь призму этой бхакти, ты можешь отличить: да, это Кришна, да, это истина, и да, ты можешь узнать Его и понять, что Он тут».
И вот тут Санджая дает очень важный ответ на этот вопрос. Он говорит: «Прежде всего, я не путаю душу с телом». Слушайте внимательно! Санджая объясняет набор условий, которые позволяют человеку придерживаться истины и узнавать Кришну. Когда такой человек говорит: «Кришна на моей стороне», ему можно верить, потому что он знает, как Кришну распознать. И он говорит: «Условие первое: я никогда не принимаю своё тело за самого себя. У меня нет ложного эго, иначе говоря. Я не отождествляю себя с какими-то ярлыками, которые принадлежат моему телу. У меня нет этих всех обозначений: я — то, я — сё, я — пятое, я — десятое, у меня этот диплом или это достижение. Нет, я знаю: я душа, я крошечная частица духа. Моё дело — сражаться за Кришну, моё дело — исполнять свой долг. Тело — это инструмент, который есть у меня, инструмент, с помощью которого я могу действовать, но это не я, это всего лишь навсего мой инструмент». Это первое условие.
Второе условие тоже очень интересное. Вторая вещь, которую говорит Санджая, он говорит: «Я не привязан к бессмысленным ритуалам, которые не имеют никакого отношения к Богу и не способны принести благо душе». Очень часто мы подменяем свою духовность, духовную практику ритуальной практикой. И мы путаем, и мы ставим знак равенства между духовной практикой и ритуальной практикой. Санджая говорит: «Я знаю, что я душа, и я никогда не совершаю бессмысленные ритуалы — ритуалы, которые нужны для того, чтобы обеспечить какое-то благополучие этому телу, какие-то заклинания, ещё что-то такое. Я не занимаюсь ритуалами, я не занимаюсь ритуальной деятельностью. Я не делаю ничего, что в конечном счёте не приближало бы мою душу к Богу».
Ещё раз, речь идёт о нас с вами в том числе. Мы можем заниматься духовной практикой как некой ритуальной практикой, как неким набором мистических ритуалов, которые мы должны совершить рано утром, чтобы у нас всё было хорошо. Почему? Потому что первые условия не выполнены, потому что мы постоянно думаем: «Я есть это тело, и мне нужно так или иначе достичь каких-то задач, которые ставит перед собой это тело», у нас по-прежнему есть это ложное эго. Ритуализм — это естественное следствие ложного эго, ложного отождествления себя. Тогда человек начинает совершать вещи как ритуалы для того, чтобы было хорошо его телу. Это вторая вещь, которую говорит Санджая.
И дальше он говорит: «В результате этого я могу заниматься бхакти». В результате того, что я знаю, кто я есть: я — не тело, с чего Кришна начинает «Бхагавад-гиту», а я душа и, значит, мои главные обязанности по отношению к Богу, я его частица, мои обязанности не находятся здесь, в сфере этого материального. Материальное и моя деятельность материальная — это отражение ясного понимания моих обязанностей по отношению к Богу. Материальную дхарму мы должны хорошо знать и исполнять, но мы сможем её знать и исполнять только тогда, когда она станет отражением нашей главной дхармы — наших обязанностей по отношению к Богу, нашей связи с Богом. «Я знаю, у меня нет ложного эго, я знаю, кто я. Я не занимаюсь духовной деятельностью как ритуалом, я постоянно очищаю свою душу, и поэтому у меня есть бхакти, поэтому я предан Богу, поэтому я могу распознать Его, я вижу, какой Он красивый, я вижу, как Он управляет всем здесь в этом мире. И в результате этого мой ум чист». И дальше Санджая говорит: «Так как мой ум очистился, то тогда истина священных писаний открылась мне, и я постиг Кришну».
То есть, иначе говоря, мы можем сколько угодно читать священные писания, но если ум наш остается загрязненным, то мы по-настоящему не понимаем, что там говорится, и мы не сможем увидеть Кришну, когда Он появится перед нами в каком-то образе. Как не смог увидеть Его или распознать Дхритараштра, как не силился, хотя он был очень грамотным, знающим и культурным человеком.
Так Санджая ответил на этот вопрос Дхритараштре.
И дальше Дхритараштра сказал: «Расскажи мне о Кришне, пожалуйста, я хочу подробнее услышать о Нем». И Санджая начал знаменитую часть «Махабхараты», он начал объяснение разных имен Кришны. И в числе объяснений разных имен Кришны самым последним он объясняет, собственно, что значит имя «Кришна»: кр̣ш̣ир бхӯ-ва̄чаках̣ ш́абдо н̣аш́ ча нирвр̣ти-ва̄чаках̣. Слово «Кришна» состоит из двух слогов. И первый слог кр̣ш̣ значит бхӯ, значит «бытие», значит «вечно притягательное бытие», «бытие, основанное на притягательности». А на значит «блаженство», н̣аш́ ча нирвр̣ти-ва̄чаках̣. И эти два слога, слитые вместе, указывают на Парамбрахман, на высший Брахман, на высший дух, источник всего сущего, тайор аикйам̇ парам̇ брахма.
И он объясняет, что значит слово Мадхава, что значит слово Говинда, что значит слово Джанардана, разные имена Кришны, в ответ на просьбу Дхритараштры: «Расскажи мне, пожалуйста, все-таки, кто такой Кришна, я хочу понять Его».
Но это, как мы знаем, Дхритараштре не помогло, Дхритараштра остался в своей тьме. Но, тем не менее, эпизод этот приведен Шрилой Вьясядевой для нас с вами, чтобы мы с вами могли понять, как все-таки действительно сделать так, чтобы Кришна был на нашей стороне, как действительно попытаться привлечь Его на свою сторону. Самый простой способ — это служить преданным, тем, кто предан Кришне, общаться с ними, и это общение естественным образом будет очищать нас. Но при этом мы знаем, что Бхишма тоже был преданным, и Дрона был преданным, но они попали на другую сторону из-за дурного общения. Поэтому Санджая дает здесь другой ответ.
И вся эта история с посольством Санджаи очень и очень поучительна, потому что она объясняет нам, как Кришна разрушает планы противоположной стороны одним движением Своей руки, и как в конце концов Он приводит нас к победе.
Вот это первый урок, который мне хотелось сказать здесь, объясняя слова йатра йогеш́варах̣ кр̣шнах̣ — там, где находится Кришна, как понять, на чьей стороне Кришна. Первое, что мы должны четко знать, — это то, что присутствие Кришны на нашей стороне — это единственная гарантия успеха. И, когда мы это поняли, тут нужно понять, как сделать так, чтобы Кришна был с нами, чтобы Кришна был действительно с нами. Для этого не нужно путать душу с телом, для этого нужно постоянно так или иначе заниматься духовной практикой, очищать свою душу и, изучая священные писания, понять Кришну и научиться различать Его качества, Его гьяну — мудрость, Его шакти — Его энергии, Его балу — силу, вирью, айшварью и теджас — его красоту, вооружиться этими критериями и научиться видеть Кришну.
Ну вот такой небольшой рассказ в качестве введения в эту тему — йатра йогеш́варах̣ кр̣шнах̣.
Вопрос: неразборчиво
Бхакти Вигьяна Госвами Махарадж:
Смотри, всё очень просто. Первое: я не тело, я душа — это самбандха. Сначала у человека должна быть правильная самбандха. С кем я связан? Кто есть я? Самбандха значит «понимание того, кто я, и ясное понимание того, кто я такой в этих отношениях».
Так, как, например, когда ученик принимает посвящение у духовного учителя, он говорит: «Я — твой ученик», и это значит очень многое: я буду исполнять всё то, что ты мне скажешь, я буду действовать, я буду смиренно слушаться и так далее. Это самбандха, понимание того, кто я.
Следом идёт абхидея. Абхидея — это что я буду делать. Если я понял, кто я, то я начинаю заниматься духовной практикой, а не просто исполняю ритуалы. То есть вторая вещь, которую Санджая объясняет, — это то, что я занимаюсь садханой не как некой ритуальной деятельностью для того, чтобы хорошо было моему телу, для того чтобы я в конце концов чего-то материального здесь достиг. Я занимаюсь садханой, но я делаю это для того, чтобы в конце концов стать ближе к Кришне.
В результате этого — это прайоджана, ум мой очищается. Так как я занимаюсь практикой правильно, так как я занимаюсь духовной практикой в правильном настроении, у меня правильная цель. Как, например, завтра экадаши. Можно поститься, потому что это хорошо для нашего тела, потому что поголодать всегда хорошо и очиститься от токсинов хорошо. А можно вспомнить о том, что экадаши — это мадхава-титхи, это день Господа Кришны. И когда мы постимся в этот день, мы можем очистить свой ум и стать ближе к Кришне и так далее. Если мы правильно проведем экадаши, то, соответственно, ум станет чище. Это результат.
То есть, по сути дела, Санджая говорит о трёх вещах: о самбандхе, абхидее и прайоджане. Я знаю, кто такой я, я знаю, каким образом мне правильно надо действовать в этих отношениях, и в результате этого я понимаю: мой ум очищается, я понимаю, кто такой Кришна, я понимаю смысл священных писаний. А смысл священных писаний какой? Это любовь к Богу. В конце концов все священные писания говорят о том, что нужно полюбить Кришну.
До тех пор, пока мой ум не очистился, это представление о любви к Кришне будет в значительной степени умозрительным. Я буду думать, что я стремлюсь к этому, но на самом деле реально этой цели у меня не будет, я буду преследовать какие-то другие цели.
То есть вот эти три вещи, о которых Санджая сказал Дхритараштре.
Ссылка на лекцию: https://goswami.ru/lecture/5617
https://www.youtube.com/watch?v=VQBQ9jGnixA
