Диск 90, л. 3
Аннотация:
Махарадж отвечает на вопросы: что такое пустота и существует ли она; поддается ли вечность описанию; чувства или разум дают больше возможностей для познания; о смене веры; что делать, если у человека нет материальных способностей, которых занять в служении; о том, что страх — неправильный мотив следовать наставлениям; является ли искренность изначальным качеством, или ее приобретают; как научиться слушать сердце; о противоречии независимости от обстоятельств и зависимости от Бога/преданных; занятие своих качеств — постоянная борьба или творческий полет; искуссность во всем — признак духовного прогресса? и др.
***
Есть какие-то вопросы или с чего мы начнем? Тогда может быть какую-нибудь тему вы мне дадите, чтобы я какое-то вступление сделал, потом оно пойдет легче.
Вопрос: Махарадж, я хотел бы развеять свои сомнения по поводу одной очень важной философской темы. Я как-бы с разными ваишнавами говорил на этот счет, но все говорят разное. И я хотел Вам этот вопрос задать. Что такое пустота? Что такое, не маха-шунйа или как это еще называют и каким образом это относится к Богу? Я иногда вижу мир как что-то движущееся в каком-то не-пространстве, в какой-то пустоте и единственное живое существо в этом мире – Верховное живое существо – это Бог. И каким образом пустота относиться к Богу?
Ответ: Если в этой пустоте есть Бог, то она уже не пустота.
Спрашивающий: То есть ее не существует?
Ответ: Нет, пустоты не существует. Пустоты в принципе не существует. Сейчас я объясню, сейчас я попытаюсь объяснить. Есть пространство и пространство или эфир – это первый элемент творения. Объясняется, что когда возникает первичное творение, то создаются элементы или кубики, из которых творение делается. И для того, чтобы сначала творение произошло, должна быть сцена, на которой это творение происходит. Этой сценой является материальное пространство. Пространство, в соответствии философии санкхьи, — это не просто пустота, а это некий элемент. Даже просто эфир – это не просто пустота. Даже если мы выкачаем все оттуда и там будет полный, абсолютный вакуум, чего в природе не бывает, то это все равно будет некая тонкая форма материи. Это сцена, на которой происходит все творение. Сцена эта на санскрите называется ранга, а Кришна – это Ранганатха, Он – повелитель этой ранги, Он управляет этой сценой, Он дергает за ниточки.
Так, теперь, сама концепция пустоты – буддистская концепция, которая утверждает, что пустота является неким изначальным … что пустота была даже еще до сотворения эфира. Потому что когда возник эфир, или, скажем так, материальное пространство, то это уже не пустота, это некий материальный элемент, некая материальная субстанция, пусть очень тонкая. И в этом смысле буддисты очень похожи на ученых, которые утверждают, что весь мир возник из некоего вакуума. Что жил-был вакуум – это такая сказочка, которую на ночь нужно рассказывать детям – жил-был вакуум. В один прекрасный момент вакуум взорвался. Не просто был вакуум, а квантовый вакуум. Квантовые вакуумы очень сложно устроены, они пишут формулы, описывающие квантовый вакуум. Тогда, как единственную формула, которая описывает вакуум, она выглядит таким образом, ноль. И, по сути дела, в философском смысле что такое пустота? Это признание в нашей неспособности понять изначальную причину всех причин. Если мы говорим, что я не знаю какая причина всех причин, но так как причина всех причин должна была быть, то, в сущности, я описываю … Концепция пустоты – это иная формулировка агностицизма, то есть непознаваемости причины всех причин. Я могу сказать: я не знаю, откуда все произошло, ну не знаю, отстаньте от меня. Я могу сказать, что это принципиально невозможно понять, в принципе: как мы можем понять, откуда все произошло? И я могу просто сказать, что вначале была пустота и пустота породила не-пустоту. И это в большей или меньшей степени всего лишь навсего описание … ну, я расписываю свою собственную неспособность. Потому что очевидно, что у пустоты должна быть причина, по которой она породит все сущее. А какая причина может быть у пустоты, если она пустота? Там нет причин никаких.
Поэтому ваишнавы, описывая этот изначальный толчок или изначальную причину всех причин, говорят, что она является личностью и, соответственно, у личности есть импульсы, есть желание, есть понимание того, зачем это все нужно и как. Так что пустоты не существует, пустота – вот она тут, где есть, это единственное место, где пустота есть, когда человек говорит: я не знаю. И это „не знаю” он описывает в виде красивых слов: маха-шунья, маха-маха-шунья (смеется) и так далее. Вот и вся пустота.
Спрашивающий: Я хотел о самой концепции пустоты.
Ответ: Еще раз, от человеческого непонимания, непонимания … от понимания своей неспособности познать изначальную причину всех причин, потому что изначальная причина всех причин не познаваема с помощью восходящего процесса, с помощью ароха-пантхи, с помощью восходящего процесса. Человек, если он будет лезть, лезть, лезть, в конце концов он долезет до какого-то момента по лестнице, где он не сможет уже дальше лезть, потому что опоры не будет. И в этот момент он говорит: все, я дальше не могу. А так как я дальше не могу, и так как я мерило всех мерил, мой разум мерило всех мерил и я не могу ничего понять — значит пустота. Бога невозможно понять с помощью своих собственных усилий и человек, который полагается на свои усилия, если он доводит до логического конца свои поиски изначальной причины всех причин, он неминуемо должен будет прийти к пустоте. Потому что, как я уже сказал, сказать, что изначальная причина всех причин – пустота, это все равно что сказать, что сказать „я не знаю”, „я ничего не понимаю”. А так как своими силами я понять этого не могу, я рано или поздно скажу „я ничего не понимаю”, или более красиво, более изощренно переформулирую это и скажу, что причиной всех причин была пустота.
Для того, чтобы понять Бога, должно быть откровение, Бог должен захотеть себя открыть людям. Сам человек никогда не может понять. Так же как муравей не сможет понять тебя, большого и красивого, сколько бы он по тебе ни ползал. Он будет строить всевозможные гипотезы о том, кто такой Бала-кешава, на котором он живет, но до конца тебя никогда не поймет. Мы, по сравнению с творением гораздо меньше, чем муравей по сравнению с нами. Так что, еще раз, единственно место пустота … это естественный, логический результат попыток понять Бога своим собственным умом, понять изначальную причину всех причин своим собственным умом.
Вопрос: Махарадж, вот бесконечность, вечная жизнь в духовном мире, это поддается вообще описанию какому-то?
Ответ: Бесконечность не поддается описанию, ее невозможно понять, ее можно почувствовать только. Описать ее можно лишь условно, не нее можно указать. Если мы начнем пытаться понять бесконечность с помощью логики своей, то, по определению, мы не сможем этого сделать. Логика оперирует в конечном пространстве, логика – это материальная вещь. Пространство как первоэлемент, оно конечно, у него есть начало и есть конец, поэтому логика конечна. Бесконечность невозможно понять, поэтому бесконечность можно только ощутить. Иначе перспектива бесконечности нас будет пугать: страшно, что это я там буду делать в бесконечности? Наше мышление конечно, наше мышление материально, так что мы не сможем …
Спрашивающий: Бесконечность из духовного мира познается как бы, чувствуется, что это хорошая бесконечность.
Ответ: Ну да, если мы поймем, что бесконечность населена разными хорошими живыми существами, тогда мы можем смириться с этим.
Вопрос: Получается, что все-таки чувства больше дают возможности для познания, чем разум, тогда, или как?
Ответ: Да. Разум ограничен, под чувствами не подразумевается просто материальные эмоции. Материальные эмоции тоже ограничены. Под чувствами подразумевается наша интуиция или способность раскрыть какие-то другие источники постижения внутри. На интуитивном уровне человек может понять гораздо больше, чем он может понять просто разумом. Нам нужны костыли, нам нужна логическая структура, логическая схема, нам нужно понять как мы можем действовать этой логической схемы, но все равно, в конечном счете, познание происходит не с помощью логики. Ну нельзя Бога с помощью логики познать, ну нельзя Бога в формулу какую-то уложить, не укладывается Он.
Спрашивающая: Может быть, есть какая-то специальная чакра? (смех) С помощью которой это делается?
Кто-то из зала: Сударшана-чакра (смех)
Ответ: (смеется) Да, спасибо за подсказку. Есть еще кто-нибудь?
Вопрос: Люди спрашивают: вы веру меняли?
Ответ: Нет, я веру не менял. Я лично? А, про нас?
Спрашивающий: Ну конкретно меня спросили или других преданных спрашивают. Кто-то же менял …
Ответ: Веру … Ну, хорошо, ладно, спустимся на этот уровень, на котором задан вопрос. На самом деле очень часто … На такие вопросы нужно стараться не отвечать с того же самого уровня, на котором он задан, потому что в самом вопросе есть ошибка. И если мы спускаемся на тот же уровень и начинаем отвечать на том же уровне, это значит, что мы признаем эту изначальную ошибку. Бог один, отношения с Богом едины, духовная наука – это не вопрос веры, это некие фундаментальные положения. То, что речь не о вере идет, религия – это не вера. Низводить религию к вере неправильно. К сожалению, люди ставят знак равенства между религией и верой. Религия, по определению, это то, что может связать меня с Богом, это значит, что должен быть научный процесс. Если Бог существует, и я существую, я знаю, что я существую, я знаю, что Бог существует, инстинктивно, интуитивно я понимаю это. Вопрос моей связи с ним – двух реально существующих личностей или сущностей в этом мире, не может быть отдан на откуп вере, правильно? Это должен быть некий научный процесс, принципы духовной науки едины и в этом смысле не может быть и речи о перемене веры. Если принципы духовной науки едины, везде, куда бы мы ни пошли, в какую бы религию мы ни пошли, везде будут говорить об одном и том же, правильно? Везде будут говорить, что нужно аскезу какую-то совершать, что человек должен жертвовать, что человек должен молиться, везде, даже в буддизме. В буддизме говорится, что конечная цель – пустота, тем не менее, они молятся, еще как молятся! Это значит, что принципы или законы одни. Если законы одни, как может быть речи о том, что я что-то поменял?! Либо у меня была эта наука и я следовал этой науке, либо у меня не было этой науке и я не следовал этой науке, мы не меняли веру. Если кто-то крестился – и это тоже любопытный момент – изначально не было крещения младенцев, потому что человек должен сознательно становиться на духовный путь. Ритуал крещения или ритуал там принятия какой-то веры – это всегда нечто, что человек должен делать сознательно, правильно? Это все равно, что мы будем инициацию давать только-что народившимся младенцам (смех) и брать с них обещание, что они будут следовать четырем регулирующим принципам и повторять 16 кругов мантры. Если кого-то в детстве окрестили, и это на мой взгляд … Это вещь, которая возникла исторически на каком-то этапе, вначале такого не было. Потом исторически как-то все это приобрело форму просто ритуала. А так, мы не меняли веру, Бог один, мы верим в того же самого единого Бога и мы верим в те же самые методы.
Вопрос: … в мусульманстве …
Ответ: Ну да … но обрезание… С мусульманством там легче, очень легко принять мусульманскую веру, очень легко ее лишиться. Считается, что если человек сказал что-то, например, если человек сказал, что Бог пошутил, то он уже не мусульманин, он автоматически переходит в категорию кафиров, кафиры – это неверные. Но ему так же легко как уйти оттуда, так же легко обратно вернуться. Для этого нужно сказать: верую в Аллаха, истинного и справедливого и единого и … ну да, и Мохамед – пророк Его. Все, до следующей ошибки, которую я совершу.
И опять же, еще раз, когда в религии говорится о вере, это примерно то же самое, что сказать, что, в общем-то, я сам толком ничего не понимаю, так? Хотя это более все-таки правильное утверждение, потому что вера подразумевает милость Кришны, милость Бога, который может открыть Себя нам. А так, я не знаю что еще сказать на это… Человек от природы ищет истину и, как Шрила Прабхупада говорит, он отвечал на такой вопрос, что мы не имеем никакого отношения ни к буддистам, ни к индуистам, ни к каким-нибудь другим „истам”. Мы ищем истину. И тот, кто любит истину, тот будет с нами. Тот, кто не любит истину, тот не будет с нами. Немножко, может быть высокопарно звучит в каких-то ситуациях, поэтому, может быть, не нужно всегда так говорить, но по сути дела человек не должен … Опять же, почему этот вопрос неправильный, потому что если я могу поменять веру один раз, я могу поменять ее во второй раз, в третий раз, десятый раз. Вера получается чем-то совершенно внешним по отношению ко мне, чем-то, порожденным моим умом, сегодня у меня одно настроение, завтра у меня другое настроение. Тогда как желание постичь истину – это нечто постоянно присущее душе и если веру можно поменять, то грош цена такой вере, вот и все, Это значит что ее не было.
Спрашивающий: Когда вера исповедания … когда мне задают этот вопрос …
Ответ: Они подразумевают, да, они подразумевают, скажем так, методы или принадлежность к какой-то духовной организации или еще к чему-то. Но это все, опять же, это все внешняя чисто вещь, тогда как вера она никогда не может быть внешней, она по определению не внешняя. Дамодара Прабху, Вы меняли веру или нет? (Дамодара Прабху отвечает: меня несколько раз крестили, поэтому мне неудобно сейчас говорить) (Махарадж смеется) Несколько раз? (Дамодара Прабху: да, в глубоком детстве) Ну вот, я могу честно сказать, меня никогда не крестили, поэтому я не менял, но я не вижу никакого противоречия в этом отношении. Есть какие-то менее…
Вопрос: Мы как бы вечная душа по своей природе и слуга Господа, но у нас есть определенные материальные способности, которые мы применяем и у кого-то такие, у кого-то сякие, а если у кого-то никаких нет, то получается он, что, не может совершать духовного прогресса? Человек может приблизиться к духовному учителю и что-то для него сделать, если он что-то умеет вообще, если у него что-то есть …
Ответ: В этой песне, которую мы пели, шравана киртана смарана вандана пада-севанам дасйа ре пуджана сакхи-джана атма-ниведана – преданное служение начинается со слушания. Если человек может слушать, он уже занимается преданным служением. На самом деле всем нравиться, когда его слушают, правильно? Это уже своего рода некая ситуация служения. Когда кто-то слушает о Кришне, это уже служение Ему.
Я сейчас был в Нижнем-Новгороде и там ко мне подошел человек и он написал на бумажке: “Я глухонемой и я Вашу лекцию не слышал, но я сидел. Я получу знание когда-нибудь?” Он может писать, то есть он когда-то слышал, потом он лишился, он немой сам и в какой-то момент он еще и слуха лишился. И его вопрос был адресован ко мне, написанный на бумажке: „Я вообще получу когда-нибудь знание, потому что я слушать – не слушаю, сижу там …” Его интересовало: напрасно он время тратит или нет, когда он сидит и ничего не слышит? Мне пришлось его заверить, что все хорошо, что знание внутри раскрывается, что оно не зависит от внешних способностей, в том числе даже от способности слушать. То есть слушание – это минимальная вещь, но даже в этом случае, тем не менее этот человек что-то делает, правильно? Если он не может слушать, то, по крайней мере он может повторять Святое Имя, хотя он не может повторять Святое Имя, но он может про себя это делать. Раз он может писать, значит он может это про себя повторять, значит мысли у него формируются определенным образом и он может это делать. Есть примеры из писаний, с „Чайтанйи-мангалы”, когда там собака стала повторять Харе Кришна под влиянием духовной энергии и собака вернулась в духовный мир. Духовная деятельность или духовная практика не зависит от внешней оболочки или от внешней способности человека. Просто если нам что-то дано, то мы должны то, что нам дано полностью это использовать, это очень важный принцип. Мне доверено что-то, Бог вам дал или мне дал какое-то тело – я должен максимум того, что у меня есть, Ему вернуть в служении. Но если я не могу, то это же не проблема. Что мы можем, на самом деле? По-хорошему, по большому счету, ну это все равно что как ребенок нарисует какую-то каляку-маляку, приходит к папе и говорит: „Вот, я нарисовал!” И папа говорит: „О-о-о, да!” У меня есть один знакомый, он очень гордится своей дочерью, у него все стены завешаны ее картинами, она у него рисует маслом и она все время изобретает новые техники, она иногда ходит просто по холсту или как-то там краски размазывает, иногда еще что-то делает, ну вот он всерьез принимает, а все остальные (смеется) … может не приняли бы всерьез. Это не зависит от наших способностей, это зависит всего лишь навсего от нашего желания и от искренности нашего желания. А искренность нашего желания, она проявляется в том, насколько мы хотим действительно полностью свою энергию отдать или посвятить служению.
Спрашивающая: Ну если человек с искренним желанием, но ничего делать не будет, то кто же ему рекомендацию даст, как ему подойти к духовному учителю, у него ничего не получится …
Ответ: Ну вот я осмелюсь сделать некое еретическое заявление, что духовный прогресс не зависит от рекомендации (смеется). Я прошу прощения у Радхи-дамодары Прабху, я не хочу каким-то образом поставить под сомнение важность и нужность рекомендаций, но …
Историю рассказать? Я сегодня только читал ее, это история про одного бабаджи из Вриндавана. Он молодым оставил все, он был в богатой семье, его не интересовало все это, он хотел найти Кришну. Его женили родители рано и он ушел, он бросил все, оставил, пришел во Вриндаван, он стал жить там в лесу, собирать мадхукари. И в течении долгого времени он жил, жил, жил там и у него ничего не получалось. И наконец он понял – у меня нет духовного учителя. Как я могу без духовного учителя что-то получить? Ничего не могу получить. Тогда он … (сейчас точно я вспомню, когда это было) Да, он решил утопиться: ничего не получается, никакого прогресса нету и он решил утопиться… Или он в другой раз решил утопиться, ну неважно. Суть в том, что он стал искать духовного учителя и в какой-то момент духовный учитель вдруг появился. Кто-то появился, перед ним предстал святой и сказал, что „Я сейчас дам тебе мантру, дикша-мантру.” Прошептал ему на ухо дикша-мантру … Да, это было сначала: он искал, искал духовного учителя, никого найти не мог, в полном отчаянии был, вдруг он появился непонятно откуда, он не спрашивал у него рекомендации или еще что-то и он прошептал ему на ухо дикша-мантру. Когда тот услышал дикша-мантру, он упал в обморок. И когда он очнулся, то учителя не было и все, на этом все кончилось. Он думал: „Что же мне теперь делать? Ну, дали мне дикша-мантру, теперь что мне делать?” Он пошел к какому-то шикша-гуру, нашел шикша-гуру, сказал, что так и так, мне нужен духовный учитель, мне дали мантру, но я не могу практиковать ничего. Ты меня научишь?” Тот говорит: „Нет, я тебя не научу, потому что, чтобы тебя научить чему-то, я должен знать кто твой духовный учитель, ты сам толком не знаешь, кто твой духовный учитель…” Тогда, в этот момент он решил с собой покончить и прицепил себе на шею Говардхану-шилу на шее и решил утопиться в Радха-кунде. И утопился было. Но он очнулся на берегу Радха-кунды, Говардхана-шила рядом лежала и там была написана мантра, сама Шримати-Радхарани ему написала мантру и сказала: „Повторяй эту мантру.” И там дальше много всяких чудесных историй было, но суть этой истории в том, что в конце концов наш духовный прогресс зависит только от нашей искренности. И если у нас есть искренность так или иначе, Кришна все устроит. Нужно понимать, что наше посвящение – это не вопрос инициации или еще чего-то, это вопрос …. в конце концов он находится под ведением божественной канцелярии и они там рекомендации учитывают, они подшивают к нашему личному делу, но это не …
Спрашивающая: Они в бумажном виде учет ведут или в электронном?
Ответ: У них там еще более тонкие носители (смеется). Да, Ананда-лила.
Вопрос: Иногда старшие преданные или духовный учитель не могут дать какой-то совет и ученику, ну ему может не хотеться следовать этому совету, то есть может возникнуть такая ситуация, что этот человек он будет следовать из страха за потер как бы за свою духовную жизнь, то что мол, это гуру-апарадха, если я не буду следовать, что Кришна меня не примет, ну и так далее. И где та грань между истинным смирением и вот этим страхом? А может мне так кажется, что смирение, оно сопутствует доверию какому-нибудь и что вот этот страх …
Ответ: Не самый правильный мотив.
Спрашивающая: Да.
Ответ: Это факт, это неправильный мотив. Если у меня нет настоящей веры, а я руководствуюсь просто неким внешним таким представлением, что я вот не сделаю это и там не дай Бог что что-то случится, то этот мотив, он далеко меня не … на нем далеко не уедешь. Я могу в течении какого-то времени пытаться это делать, но в конце концов, у человека всегда есть масса аргументов в пользу того, что в общем-то не страшно все это: “А что там особенного, ничего там особенного нет, ну кто он такой в конце концов, ну обычный человек, ну и что, что он это сказал?” И так далее, я много всяких таких слышал вещей … То есть, страх, слишком далеко человек не уходит на этом. Потому что, к сожалению, мы не боимся оскорблений, мы не понимаем, не чувствуем, насколько глубоко они оскверняют нас. Так что этот мотив, даже если он в каких-то редких случаях действует, он в течении недолгого времени будет действовать. И он не имеет никакого отношения к истинному смирению. Истинное смирение – это понимание того, что я сам ни на что не способен. Истинное смирение – это понимание того, что я без помощи духовного учителя сам ничего не сделаю.
Вопрос: А что можно посоветовать человеку, который в такой ситуации?
Ответ: Такому человеку можно посоветовать только одно, ну как-то попытаться глубже понять свои отношения с духовным учитэлем, кто он и кто такой духовный учитель и что духовный учитель реально ему дает. Это некий внутренний поиск внутри своего сердца. Обычно такая ситуация возникает: а) от недоверия к духовному учителю; б) от самоуверенности ученика, от понимания того или от представления того, что я лучше знаю что мне нужно. Либо нужно увеличить доверие к духовному учителю, либо уменьшить доверие к самому себе (смеется) в процессе некоего внутреннего поиска и трезвой оценки своих способностей.
Спрашивающая: А может быть так, что неподчинение … дальше какое-то развитие событий и самоуверенность в себе падает …
Ответ: Все может быть, могут быть разные сценарии, но в принципе, если у человека есть какое-то элементарное смирение и какое-то элементарное доверие к духовному учителю, то самое правильное в такой ситуации просто прийти и сказать, что так или иначе, мне не нравится этот совет или мне не нравится эта рекомендация, которую Вы давали и я все-таки буду делать по-другому. И, как правило, в 99% случаев духовный учитель скажет: „Хорошо, делай как хочешь” и либо даст благословение, либо не даст. Если это совсем самоубийственный курс, то тогда уже, ну что тут поделаешь? Тут все равно самое правильное – просто прийти и сказать о том, что по той или иной причине у меня нет уверенности или нет удовлетворенности от того направления, которые Вы даете.
Вопрос: Ну я бы хотела еще вернуться к теме искренности. В прошлый раз, когда был даршан, Вы меня немножко запутали, что искренность и цель и как-то она связана с целью и у меня все рассыпалось на части. У меня было такое представление, что искренность – изначальное свойство чистоты или я ошибаюсь или это приобретаемое свойство души?
Ответ: Нет, это не приобретаемое свойство, это изначальное свойство души. Приобретенным или внешним, наносным, является лицемерие или склонность к обману, неискренность. Искренность это что такое? В конце концов это понимание того, кто я есть, правильно? Вот, но для того, чтобы правильно понять, кто я есть, человек … здесь …. нам очень трудно отделить себя от этих механизмов самообмана и всего остального. Человек про себя никогда не должен говорить: я на 100% искренен. Он искренний может быть, но когда пройдет какое-то время и он глубже посмотрит внутрь себя, он поймет, что мотивы, которыми он руководствовался в этот момент, были далеко не такими, какими они ему казались и не такими уж чистыми. Самообман – это продолжение нашей гордыни, а наша гордыня что все время нам говорит? Что “Я самый хорошей, я, в общем, очень хороший, ну нормальный я.” Если у меня есть какая-то ошибка, я пытаюсь сделать ее очень невинной, накинуть на нее такую пелену невинности. И я привык к этому своему изображению. Когда я смотрюсь в зеркало, я не вижу себя таким, каким меня другие видят, я вижу себя глазами, помазанными бальзамом любви (смех). И получается это образ: я очень искренне люблю себя таким, каким я себя привык видеть в этой ситуации. И поэтому я не отдаю себе отчета в этом, мне кажется, что мной руководят одни мотивы, а у меня на самом деле другие мотивы. Со временем я могу понять, в какой-то момент мне вдруг откроется это все, в какой-то момент я могу увидеть себя со стороны и понять, что я был не таким искренним, как мне казалось, не был самим собой, я все равно играл какую-то роль или еще что-то. Искренность – это способность быть самим собой, а неискренность – это наша привычка играть роли. Но маски, которые мы играем, они прирастают к нам и человек уже не знает…
Спрашивающая: … им присущи такие качества, они с ними рождаются, ведь есть же такие люди …
Ответ: Есть. Конфуций хорошо об этом сказал. Он сказал, что искренность и разум… По-настоящему человек может быть искренним, когда он по-настоящему разумен, то есть по-настоящему понимает кто он, что он, зачем он. Если у него нет разума, ему может казаться, что он искренний и он даже не знает, что у него нет разума, потому что у кого нет разума? Ну Вы, как астролог можете в пятый дом посмотреть и сказать, есть у него разум или нет. Но все-то по определению знают, что у них разум есть и мы со стороны говорим: “У него нет.” Но все-то думают, что у них разум есть. Искренность – это не простая вещь. Поэтому „Бхагаватам” начинается с этого, что это книга абсолютно искренних людей: парамо ниматсаранам сатам – для тех, у кого нет зависти. И это очень высокий уровень. После того, как человек полностью изучил „Бхагавад-гиту” и не просто изучил, а сделал ее содержимым, содержанием своего сердца или своего сознания, он может приступить к „Бхагаватам”, который открывает перед ним эту перспективу абсолютной искренности.
Спрашивающая: А вот Вы сейчас сказали, искренность, и если она есть, то значит нет зависти?
Ответ: Да. Кому мне завидовать? Если я кому-то завидую, это значит, я не понимаю, кто я такой. Потому что если я понимаю кто я такой, я понимаю, что мне ничего другого не нужно. Мне нужно просто быть тем, кто я есть и все, правильно? А зависть откуда возникает? Когда я хочу быть кем-то, кто я не есть. У меня нету этого, я смотрю в чужой гороскоп и думаю: „Вот, если бы у меня там тоже самое” или еще что-то.
Спрашивающая: Вы знаете, для меня эта тема не до конца не понятая, потому что как бы… с искренностью ясность появилась. А вот насчет зависти, когда об этом идет речь, мне например, непонятно. Допустим, если я вижу, что у кого-то что-то есть и мне захотелось. Но это не значит, что завидую? Ну, хотелось бы (Махарадж смеется), я стараюсь этому научиться или что-то сделать… Это что, зависть тогда или я не понимаю? (Махарадж смеется) Ну, нравятся мне, например, эти качества человека …
Ответ: Нет, это хорошо, это может не обязательно быть завистью. Это может быть завистью, а может и не быть завистью. Но зависть — это когда …
Спрашивающая: Ну есть какая-то … или что должно быть… Ну как определить – зависть это или нет?
Ответ: Ну зависть – это когда я радуюсь, когда у другого человека что-то плохо и когда я огорчаюсь, когда у другого человека все хорошо. Если я огорчаюсь или радуюсь – радуюсь его неудачам или огорчаюсь его успехам, то тогда это зависть. Если я радуюсь его успехам и огорчаюсь его неудачам, то это не зависть.
Спрашивающая: Да, это уже параметр.
А вот Яшода сейчас.
Вопрос: Как научиться сердце слушать? Вот я слушаю и такая у меня тишина … (смех) и я не пойму …
Ответ: Что у вас, аритмия? (смех) Есть эмоции и есть сердце и эмоции они мельтешат, сердце все время говорит одно и то же. И услышать сердце можно тогда, когда у меня есть эмоционально спокойный фон. Когда я возбужден, когда я слишком восхищен чем-то или, наоборот, нахожусь в депрессии, это не то время, когда нужно сердце слушать. По-настоящему сердце можно услышать, когда я нахожусь в спокойном, ясном, чистом состоянии своего сознания. Тогда я могу прислушаться к какому-то глубокому голосу внутри, это не меняется никогда. Просто часто человек понимает, что сердце – это эмоция и нужно идти за эмоцией. А эмоция сегодня в одну сторону тянет, завтра в другую тянет. Нужно посмотреть куда меня тянет, когда у меня все хорошо и мне в общем хорошо и я в общем спокоен и я в общем хорошо понимаю кто я кто такой и кто такой Кришна – вот в этот момент нужно сказать: “Ну, Кришна, покажи мне что-то.” И обычно в этот момент никто ничего не говорит. Сердце начинает говорить, когда там что-то трепыхает. Но в этот момент человеку скажут, что все хорошо, что все, в общем-то нормально, что-то такое происходит или мы стараемся служить Кришне.
По-другому еще Шрила Прабхупада учил еще как слушать сердце. Он говорил, что пойдите к Божествам и останьтесь наедине с ними и просто попытайтесь, глядя на них, прочитать круг мантры, как-то сосредоточенно понимая, что Бог личность, что Бог слышит меня и я сейчас через Божества обращаюсь к Нему и тогда можно услышать тоже голос сердца. Какой-то ответ придет. Когда, опять же, когда я спокоен, это практически совет, попробуйте. Кто-то тут еще был…
Вопрос: Я слышал Вашу лекцию, где Вы говорили, что чтобы достичь успеха в жизни – как в духовной, так и в материальной, – нужно поставить себя в зависимость – в зависимость от Бога, от общества, я завишу от него, он зависит от меня … и я тогда вспомнил, как же тогда быть с Кави, с его “Семью привычками”, где первая привычка – независимость?
Ответ: Кави говорит, что человек должен … о независимости от внешних обстоятельств. Он восхваляет эту способность человека находиться во взаимозависимости. В общем-то, необязательно было ссылаться на авторитет Кави в этих вещах, потому что Кави, ну просто выбрали его как какой-то пример, потому что он привел в интересную систему те же самые истины, которые в „Бхагавад-гите” есть. Но даже с ним противоречий никаких нет. Он говорит о необходимости взаимозависимости. Он говорит, что подчиненность, что ли, я не помню точно как он формулирует первую ступень. Сначала человек находится в состоянии подчиненности, потом у него появляется какая-то такая независимость, но третьим, более высоким этапом, является зависимость, взаимозависимость. Первая привычка нисколько этому не противоречит. Первая привычка означает, что я не должен ставить себя в зависимость от своего ума, если по-другому ее переформулировать. Я могу зависеть от ума других людей. Я должен зависеть от ума других людей, это хорошо. Если я завишу от ума своего духовного учителя, то что в этом плохого?! Но я не должен зависеть от капризов своего собственного ума. Вот это рабство.
Вопрос: На одной лекции не так давно Вы упоминали, что если человек, там причина, карма, вот это все, если человек например, заболел, то химический способ – это принять таблетку – уколоться и забыться, а более правильный способ – это понять, что он сделал не так, поразмыслить. То есть получается, что преданным не хряпать таблетки, а какими-то другими способами …
Ответ: Все зависит от… Тут нет какого-то универсального способа, если мы уже находимся в очень тяжелом состоянии и в этом тяжелом состоянии нужно принимать экстренные меры. Экстренные меры, как правило, они не претендуют на глубину освоения причинно-следственных связей, если человек там умирает и задыхается, а мы будем сидеть и думать: “Интересно, что он такое совершил в прошлом?!” Ему нужно дыхание искусственное сделать, правильно? Если человек находится в экстренной ситуации, ему нужно таблетку выпить, в этом нет ничего дурного, а потом уже разбираться с глубинными причинами, которые привели к этому.
Спрашивающая: Где край этой экстренности?
Ответ: Край? Если я полагаюсь только на простые решения в своей жизни, то есть, если я в своей жизни только пытаюсь решить проблему на непосредственно причинно-следственном уровне, который ее вызвал, то это значит, что я недалекий человек. Я в каких-то ситуациях могу и должен прибегать к таким мерам, в этом нет ничего дурного, вот экстренная мера, мне нужно ее как-то решить, мне нужно как-то эту проблему сделать не такой острой, чтобы она не мешала мне потом разбираться глубже. Но я не должен ни в коем случае ограничиваться этим. Мы, практически, можем прибегать к таким мерам в любом случае, ничего дурного в этом нет, все зависит от вашей силы, еще от чего-то, можно прибегать к таким мерам, но, главное, не ограничиваться этими мерами.
Вы, может быть, читали когда-нубудь Булгакова, „Записки врача”. Булгаков в свое время был морфинистом и он там описывает свою собственную ситуацию, вкладывая ее в уста кого-то другого и это вот пример того, к чему может привести решение на очень поверхностном уровне, когда человек, у него боль какая-то, он употребляет морфий. Потом небольшая совсем боль, он еще раз употребил морфий. Через несколько дней он обнаружил, что он уже без этого морфия не может и доза этого морфия увеличивается, увеличивается. Эти легкие способы решения проблемы, так сказать, они иногда представляют собой гораздо большую проблему. В конце концов, ему из-за этой небольшой боли, из-за которой он в первый раз употребил морфий, герою этих записок врача, пришлось покончить собой, потому что он понял, он увидел каким образом его личность деградирует. И если я привык … Привычка решать проблему на очень легком, поверхностном уровне, она сродни вот этим вот наркотическим вещам и человек может попасть в зависимость от этого. Поэтому если нужно, нужно воспользоваться этим методом, но никогда нельзя пренебрегать какими-то более глубокими способами решения проблем, вот и все. И я бы, если честно, лично я в своей жизни стараюсь к минимуму свести такие случаи, когда нужно принимать то очень самое простое, лежащее на поверхности решение, потому что оно, в большинстве случаев, решением не является. Это всего лишь семя новой проблемы или попытка загнать проблему еще глубже. Но даже если я прибег к этому, я все равно не должен пренебречь более глубоким способом, вот что я хочу сказать, понимаете, да? Я не должен довольствоваться тем, что вот я сделал это и все, проблема ушла. Она не ушла. Если я чисто к химическому способу прибег в решении своей проблемы, я не решил свою проблему. И если я не дорешаю ее до конца, то она станет большой в конце концов.
Вопрос: Простите, получается такой вопрос еще по поводу занимания своих качеств и предложения этого всего Кришне. Это занимание своих качеств, оно должно быть по своей природе, потому что склонны или это должно быть постоянным сражением или наоборот, это творчество, полет, что-то такое приятное?
Ответ: Нет. Как я занимаю свои качества, если при этом я постоянно сражаюсь? Что это за такие качества, которые я занимаю, когда мне приходится сражаться?! Если у меня есть качества какие-то, то они есть и мне приятно это делать, я создан для этого. Тут тонкая грань. Я должен сражаться с собой, потому что у меня есть низшая природа, которую я должен победить. Низшую природу, иначе говоря, тамо-гуну свою я должен победить, правильно? С тамо-гуной я должен сражаться беспощадно и иногда, особенно в начале, мне нужно прилагать очень большие усилия, чтобы тамас, свою лень, инерцию, невежество в себе победить. Но когда речь идет о качествах, когда я занимаю свои качества, я могу быть только счастлив, ум мой полностью удовлетворен. Критерием того, что я занимаюсь в соответствии со своими качествами будет то, что я могу делать это бесконечное время и, в общем-то, особенно даже не уставать. Как хороший художник – ну ему нужно иногда делать что-то другое, но в общем-то, его ум полностью поглощен, он рисует вот такие штучки и он очень счастлив от этого. И если он все время должен преодолевать себя, то что-то не то он делает. Если человек хороший финансист, ему нравится с деньгами общаться, он не устает от этого. Другому человеку заставь это делать, ему нужно будет все время себя пересиливать. Если человек … ну все, что угодно… какую деятельность ни возьми, каждому человеку нужно чтобы он … если это его деятельность, он будет получать от нее энергию, а не тратить на нее энергию.
Спрашивающая: А оправдано ли, вообще, бывает ли оправдано вообще когда-нибудь то, что человеку приходится вот что-то такое делать, чего ему совсем, совсем не его?
Ответ: Ну, знаете, мир так устроен, что нам все время приходится что-то делать, что совсем не наше. В этот момент нужно поднапрячься и сказать: “Кришна, это мой героический подвиг. Я надеюсь, что Ты мне дашь звезду какую-нибудь, орден.” (смех) И нам все время нужно делать что-то, что не соответствует нашей природе, потому что жизнь так устроена. Человек не должен злоупотреблять этим принципом, что я должен делать только то, что мне нравится, нет. Нам приходится это делать и нужно делать это, но как основное свое занятие все равно нужно делать что-то, что мне по душе, что-то, для чего я создан. А так, мне постоянно нужно будет делать что-то, что мне не очень нравится делать, но надо делать.
Спрашивающая: А является ли признаком какого-то развития – духовного или психического– что человек с одинаковым успехом и одинаково спокойно может делать все, что угодно и надо ли к этому стремиться?
Ответ: Нет, это не признак какого-то развития или успеха или еще чего-то. Скорее всего такой человек будет делать все, что угодно, но очень плохо (смех). Потому что человек не способен с одинаковой глубиной делать много вещей. Он может делать с одинаковой глубиной несколько вещей, может быть, в каких-то редких случаях, когда человек одаренный, он может делать. Но все равно, для того, чтобы … именно поэтому в ведическом обществе существовало разделение труда и там говорилось: если ты брахман, то ты должен учить или советовать, ты должен углублять свою природу в этом смысле, доводить ее до совершенства, но никогда не говорилось, что человек должен быть абсолютно, совершенно гармонично развитым во всех отношениях. Брахман никогда не будет также физически развит, как кшатрийа. И если брахман поставит перед собой идеал идеального физического развития, он напрасно потратит свое время – он не разовьет свои мозги и мускулы он тоже не разовьет и вместо того, чтобы быть идеально развитым, он будет идеально недоразвитым (смех) во всех отношениях. Поэтому нужно развивать то, что нужно развивать, а то, что не нужно развивать, не нужно развивать и все. Это совершенно недостижимая вещь, тем не менее человеческое общество, оно состоит из разных частиц и люди взаимно дополняемы и если каждый занимается своим делом и не занимается чужим делом, то человеческое общество очень счастливо процветает. А если каждый пытается заниматься чужим делом, и не занимается при этом своим делом, то получается наше современное общество, где мы все очень счастливы.
Спрашивающая: Вот эта природа, она не меняется в течении жизни, она остается, несмотря на какое-то духовное развитие и все остальное, то есть человек вот этим занимался, он в этом чего-то достигает и все?
Ответ: Вы знаете, есть такая сказка, притча про Джина. Один человек вызвал Джина из бутылки и Джин сказал: „Хорошо, я выполню твои условия, любые твои желания, но ты меня должен все время занятым держать. Потому что если я в какой-то момент окажусь без дела, то я тебя задушу.” Ну он ему: “То сделай, то сделай” Джин справился и: “Что еще сделать? У меня все дела кончились.” Он говорит: „Слушай, минутку подожди.” Он побежал к своему гуру и спросил: „Что делать – Джин так и так” Он говорит: „А что, просто вон видишь, дворняжка? Отруби у нее хвост и скажи Джину, чтобы он хвост расправил.” Джин до сих пор этот хвост расправляет у дворняжки. Он расправит, а хвост опять заворачивается (смеется). Просто ну я такой вот, это природа моя. Нет необходимости бороться со своей природой, нужно занять свою природу. Когда человек пытается насиловать… он может в следующей жизни … ну я получил уже какое-то свое там тело со своими ограничениями, в этом нет ничего дурного абсолютно. Я могу что-то поменять, но как правило я не могу слишком кардинально поменять свою природу.
Примером этого в ведических писаниях является история с Вишвамитрой Муни. Вишвамитра Муни брахманом захотел стать. И мы знаем, какие ему муки пришлось перетерпеть. Он кшатрий и он стал-таки, он стал, он добился своего. Сам Брахма пришел, сказал: „Ты держал этот рис у себя на голове и рис этот до сих пор горячий – сто лет ты его держал! Все – брахман, терпеливый.” Вишвамитра сказал: „Все, я теперь брахман” и при первой же удобной возможности начал проявлять свои кшатрийские качества (смеется), как только его кто-то спровоцировал на это. У него сразу же появилась ревность к Васиштхе, все равно она оставалась и так далее. И вся эта история она указывает на то, чтобы поменять свои качества, но это дается с очень очень большим трудом и все равно какая-то отчасти остается, то что остается. Так что нет необходимости в этом.
Спрашивающая: Продолжение этого вопроса: Если с другой стороны посмотреть на человека, он, например, имеет какие-то качества. Где найти смелость, чтобы эти качества все время отстаивать? Все пытаются нас изменить – родители, школа, семейные обстоятельства – чтобы оставаться самим собой? На что надо опираться?
Ответ: На самого себя. Не, может быть, тут не обязательно … Тут вопрос не такой ясный, потому что далеко не все те изменения, которые в нас хотят внести родители, школа или наш супруг или супруга обязательно плохие и обязательно грозят утрате нашей целостности. Есть некая моя внутренняя целостность, которую я должен сохранять и чтобы ее сохранить, я должен опираться внутри на какие-то фундаментальные ценности. Сохранить себя или сохранить свою внутреннюю целостность, свою личность внутреннюю значит опираться на какие-то правильные ценности внутри. Это значит, что у меня должен быть очень хороший внутри индикатор – это хорошо, это плохо; это правильно, это неправильно и так далее, тогда я не смогу поддаваться внешним влияниям. Но каким-то влияниям я должен поддаться, если меня … в школе не обязательно только плохому учат, правильно? И родители тоже не всегда только плохому учат, праивильно? Они иногда пытаются изнасиловать нас, поменять нас в угоду себе – это другое дело. Чтобы этого не произошло, человек должен знать: вот мне это ценно, это хорошо, мне это нужно и если мне это нужно, это ценно для меня, то я должен это делать. Ок?
Ладно, спасибо большое.
