Диск 1, л. 17
Аннотация:
Вишварупа-махотсава — день принятия саньясы Шрилой Прабхупадой. Кто такие грихамедхи, и зачем к ним в дом приходят мудрецы. Образ жизни и обязанности саньяси. Три цели проповедника-саньяси. Основная цель саньясы — проповедь. Проповедь — наша главная миссия. Четыре основных ступени саньясы (кутичака, бахудака или мадхукари, паривраджакачарйа, парамахамса). Мотивы принятия саньясы. Причина потери доверия к саньяси в современном обществе. Юкта-вайрагья. Миссия Шрилы Прабхупады. Важность совершенствования в своей деятельности. Проявление нашей любви к Шриле Прабхупаде. Как превратить храм в Вайкунтху.
Истории:
— Равана притворяется паривраджакачарьей и обманом похищает Ситу;
— Ученик на пороге своей смерти просит у Шрилы Прабхупады саньясу;
— Как Госвами Махараджа в Индии приняли за лже-саньяси;
— Шрила Прабхупада принимает саньясу;
— Индиец испытывает Шрилу Прабхупаду;
— Шрила Прабхупада вдохновляет своего ученика на контрабанду;
— Миссия Шрилы Прабхупады;
— Шрила Прабхупада, ругаясь на Атмататтву, объясняет, что такое Вайкунтха;
— Господь Чайтанья моет храм Гундича.
Вопросы:
— Почему Господь Чайтанья запретил принимать саньясу в кали-югу?
— Можно ли принять саньясу до пятидесяти лет без испытательного срока?
— Как работникам ББТ избавиться от привязанности к плодам своего труда и настроения «я и моё»?
— Когда всё превратится в Вайкунтху?
***
«Шримад-Бхагаватам» 1.19.39:
нунам бхагавато брахман
грихешу гриха-медхинам
на лакшйате хй авастханам
апи го-доханам квачит
ПЕРЕВОД: О могущественный брахман, говорят, что ты останавливаешься в домах людей на время, которого едва хватало на то, чтобы подоить корову.
КОММЕНТАРИЙ: Святые и мудрецы, ведущие жизнь в отречении, рано утром приходят в дома домохозяев, когда те доят коров, и просят немного молока себе на пропитание. Пол-литра парного молока достаточно, чтобы обеспечить взрослого человека всеми необходимыми витаминами, поэтому святые и мудрецы питаются только молоком. Даже самый бедный домохозяин держал по крайней мере десяток коров, каждая из которых давала от двенадцати до двадцати литров молока, поэтому каждый, не раздумывая, отдавал несколько чашек молока нищим странникам. Долг домохозяина — обеспечивать святых и мудрецов, как своих детей. Итак, святой, подобный Шукадеве Госвами, останавливался у дома домохозяина, самое большее, на пять минут ранним утром. Иначе говоря, таких мудрецов очень редко можно было видеть в доме семейного человека, поэтому Махараджа Парикшит молил его как можно скорее дать ему наставления. Домохозяева также должны быть достаточно разумны, чтобы получить от посещающих их дом мудрецов какое-либо трансцендентное знание. Домохозяину не следует неразумно просить святого дать ему то, что и так можно купить на рынке. Такими должны быть взаимоотношения между святыми и домохозяевами.
«Шримад-Бхагаватам» 1.19.40:
сута увача
эвам абхашитах приштах
са раджна шлакшнайа гира
пратйабхашата дхарма-джно
бхагаван бадарайаних
ПЕРЕВОД: Шри Сута Госвами сказал: Так, подбирая приятные слова, царь обратился к мудрецу с вопросом. Выслушав его, этот великий и могущественный человек, сын Вйасадевы, которому были ведомы принципы религии, стал отвечать.
Так заканчивается комментарий Бхактиведанты к девятнадцатой главе Первой песни «Шримад-Бхагаватам», которая называется «Появление Шукадевы Госвами».
ЛЕКЦИЯ: Итак, Махараджа Парикшит называет себя в этом стихе грха-медхинам. Грха-медхинам, мы знаем, что грихамедхи — медхи значит «разум», гриха значит «дом» — грихамедхи это человек, чьи помыслы сосредоточены на делах своего дома, кто не думает дальше, чем дела своего дома. Все его мысли ограничиваются делами своего дома, поэтому он называется грихамедхи — его разум сосредоточен только на своём доме.
И он говорит, что мудрецы, подобные Шукадеве Госвами, очень редко приходят к таким грихамедхи, но когда они приходят, цель этих мудрецов — дать трансцендентное знание. На самом деле, говорится, что саньяси должен постоянно путешествовать. Саньяси сравнивают иногда с бегущей водой. Говорится, что когда вода течёт, когда вода бежит, то она остаётся чистой. Как только вода останавливается, она сразу же зацветает, у неё на поверхности появляются водоросли, тина, пена, начинают пауки какие-то бегать по ней. И говорится, что до тех пор, пока саньяси путешествует, пока саньяси идёт от дома к дому, пока он не останавливается, то у него всё хорошо, и у него нет никаких проблем. Стоит саньяси остановиться, как тот час же у него появятся проблемы. Поэтому саньяси рекомендуется не останавливаться нигде на долгое время — три-четыре дня максимум он должен останавливаться в одном месте, потом отправляться дальше.
Я помню, как Кришнакшетра Прабху, он вынужден был, когда он делал свою книгу по поклонению божествам, в течение долгого времени жить в Коршнесе ??? (5.15 не уверен в названии). И он стал мне жаловаться в один прекрасный момент. Он сказал: «Это совершенно невозможно. Потому что когда ты просто приезжаешь в храм на некоторое время, живёшь, то всё хорошо, но стоит тебе пожить дальше, как ты волей-неволей начинаешь обрастать какими-то внутренними проблемами. Все проблемы, которые есть в храме — вот в стоячей воде этого храма, они как-то начинают переходить на тебя. (смех) Люди начинают приходить и начинают жаловаться, что вот то, то, тут конфликт, этот конфликт. И ты начинаешь вовлекаться волей-неволей. Это — говорит — совершенно ужасно. Я хочу уехать отсюда (смех) как можно скорее». Хотя Коршнес ??? (не уверен в названии) — это замечательное место, и там не так много проблем относительно, но так или иначе, там где жизнь и там, где вода стоит, там всегда начинает появляться пена, и тина, и водоросли, и всё остальное.
Поэтому, чтобы не ввязываться вот в эти проблемы стоячей жизни, семейной жизни так сказать — жизни грихамедх — саньяси, он приходит в дом грихамедх, и единственная его обязанность, это единственное его дело, единственное, ради чего он приходит — это чтобы дать этим людям трансцендентное знание, чтобы так или иначе спасти их из этого вот колодца материального существования, чтобы дать им какую-то новую перспективу, какое-то новое видение. Иначе они зарастут вот этой своей тиной семейной жизни, их глаза покроются этой тиной, они не будут видеть ничего. Это обязанность саньяси — идти от двери к двери и проповедовать. Это долг каждого саньяси.
На самом деле, это не так просто исполнить этот долг. Говорится, что человек, который принимает саньясу, он постепенно готовит себя к этой миссии. Смысл саньясы в том, чтобы человек путешествовал, и путешествуя по этому миру, он понял свою зависимость от Бога. Когда человек путешествует, то он в меньшей степени начинает зависеть от себя. Пока мы живём на одном месте, у нас создаётся иллюзия, складывается иллюзия, что я — от меня всё зависит: «Если я сделаю то-то, то у меня будет это, если я буду делать это» — у человека появляется вот это вот сознание, которое сосредоточено вокруг него самого. Он как бы волей не волей начинает зависеть сам от себя. Но если человек уходит, порывает эти связи, если он просто путешествует — он как бы полагается на волю Бога, он отдаёт себя на волю Бога.
Поэтому Шрила Прабхупада объясняет в первой песни «Шримад-Бхагаватам», что когда проповедник — паривраджакачарйа, саньяси — путешествует, то это преследует сразу несколько целей. Во-первых, он просвещает других людей. Во-вторых, он видит, что все люди во всём мире живут одинаково, что всюду действуют одни и те же принципы, что всюду есть одни и те же проблемы. Его зрение как бы в этом смысле расширяется, и он начинает понимать. Раньше все его проблемы сосредотачивались проблемами его дома — он жил у себя дома, варился в своём соку. Теперь он выходит на улицу, и он видит, что на самом деле, у всех те же самые проблемы. И он понимает, что на самом деле это не мои проблемы — это проблемы обусловленной жизни.
И он видит, что все люди живут одинаково, что везде действуют одни и те же принципы и одни и те же законы, что везде повторяются рождение, старость, смерть и болезни, что всюду есть одно и то же. И он видит всё это многообразие материального мира и понимает, что, тем не менее, не смотря на всё это многообразие, везде действуют одни и те же принципы и законы. Его ум становится сильнее, и главное — он учится полагаться на Бога, он понимает, что Бог всегда тут. Когда человек путешествует, и он положился на Бога, он ощущает присутствие Бога гораздо яснее. Поэтому говорится, что каждый саньяси в своей эволюции проходит четыре стадии. Есть четыре основных ступени саньясы, когда человек постепенно разрывает вот эти связи, которые связывают его с болотом семейной жизни так сказать, вот этой вот зависимой семейной жизни.
Сначала он поселяется в хижине недалеко от деревни — кутичака, это стадия кутичака. И в этот момент он… его пропитание бхикша… Пока он живёт дома, он думает: «Я сам должен обеспечивать себя пищей. Если я сам себя не обеспечу, то меня никто не обеспечит» — то Кришна не позаботится обо мне, так? Как только он принимает саньясу… смысл саньясы в том, что теперь Кришна заботится обо мне — я забочусь о Кришне, проповедуя Его послание, а Он должен позаботиться обо мне. Соответственно, он селится в хижине, и он ждёт, пока кто-то принесёт ему еду — бхикша. И обычно его родственники — сын там старший или дочка, они приходят к нему и говорят: «Свамиджи, Харе Кришна, вот вам щи в горшочке». (смех) Так или иначе, они чувствуют свою обязанность, и они кормят его. В течение какого-то времени он живёт в этой хижине. Потом думает: «А какой смысл вообще в этой саньясе?! Я жил дома, меня кормили. Я сейчас живу в хижине — меня по-прежнему кормят мои родственники. Я должен уйти от этого, я должен разорвать всё это».
Поэтому следующая ступень — это бахудака. Бахудака или мадхукари. Мадхукари значит буквально… Мадху значит «мёд», а кари… или другой смысл слова мадху — это пчела. Мадхукари — это кода человек ведёт себя подобно пчеле. Пчела, она перелетает с цветка на цветок, и она от каждого цветка берёт немножечко нектара. Она не берёт весь нектар, она берёт совсем немножечко. Потом она раз, летит на следующий цветок, берёт опять немножечко нектара, и так она собирает нектар со всех цветов. Точно также человек, который принимает обет бахудаки или мадхукари, он ходит из дома в дом, и он просит пожертвования, он просит милостыню. Он говорит: «Подайте мне чапати или там ещё что-нибудь, или горсточку риса — покормите меня. Или, как тут вот написано, он просит стакан молока». Вот. Т.е. это обязанность бахудаки. И говорится, что настоящий бахудака, по ведическим принципам, бахудака, он имел право заходить только в семь домов. Когда он ходил с мадхукари, он имел право зайти только в семь домов. И если ему в семи домах отказали и не дали ничего, то тогда он в этот день постится. Если ему что-то дали… Всё то, что ему дали в этих семи домах, он собирает, и он должен разделить это на три части. Одну часть он должен дать чужим и незнакомым людям, с которыми он встретится. Одну часть он должен дать птицам и зверям. А одну третью часть, которая у него осталась, съесть сам. Таким образом, он постепенно-постепенно приучается всё больше и больше зависеть от Бога.
И, наконец, на следующей ступени — паривраджакачарью. Паривраджакачарья — ему вообще запрещается просить. Паривраджакачарья не имеет права просить. Когда паривраджакачарье хочется поесть, он должен подставить руки, ладони, и если на них что-нибудь упадёт, то он это ест, если на них ничего не упадёт, он говорит: «Хари бол. (смех) Ничего не упало». Это то, как должен вести себя паривраджакачарья. На самом деле говорится, что паривраджакачарья или нищий странник не имеет права даже заходить в дома грихастх, даже на пять минут он не имеет права заходить в дома грихастх, чтобы не заразиться вот этим вот умонастроением ахам мамети — «я и моё». Когда мы заходим в дом — я не знаю, приходилось ли вам ощущать такое — заходишь в некоторый дом и вот какая-то вот такая атмосфера, она прямо вот так вот захлёстывает вас. Там телевизор работает, кошка сидит, и я не знаю там (смех) на столе какой-то там… что-то дымится там такое стоит и такое… как в бане в общем (смех). Такая очень насыщенная атмосфера вот этой ахам мамети — «я и моё». Ты заходишь туда, и она просто захлёстывает тебя. И поэтому паривраджакачарьям, чтобы не заразиться вот этим вот чувством собственности «я и моё», им не рекомендуется даже заходить в дома.
Говорится, что под этим предлогом… этим предлогом в своё время воспользовался Равана. Когда он пришёл к Сите Деви, чтобы её украсть, Сита Деви пригласила его в дом. Она сказала: «Я не могу выйти вот за эту линию. Лакшмана запретил мне выходить». И тогда Равана ударился в истерику и закричал: «Ты вообще что со мной хочешь сделать?! Я паривраджакачарья, я не имею права заходить к тебе в хижину. Ты должна выйти ко мне. Ты должна!» — он сначала попытался ворваться в эту, но когда он понял, что он не может зайти — перейти через эту границу, то он сказал: «Ты должна выйти ко мне и накормить меня, иначе ты нарушишь свой религиозный долг, и я всем скажу, что жена Господа Рамачандры не накормила паривраджакачарью».
И, наконец, следующая ступень — парамахамса. На уровне парамахамсы человек уже полностью избавляется от потребности в еде — он уже не думает о еде. Если у него есть где-то еда — он ест, если нет еды — он не ест. Он не думает об этом. Единственное, о чём он думает — он думает о Кришне.
Так постепенно-постепенно человек, развиваясь, учится всё больше и больше полагаться на Кришну. Но смысл, опять же, основной смысл саньясы всё-таки в том, чтобы проповедовать. И поэтому мы по идее все должны достичь вот этой стадии паривраджакачарьи — странствующего проповедника — когда человек идёт и даёт людям трансцендентное знание.
Как Шрилу Прабхупаду, однажды, один из его учеников попросил дать ему саньясу, потому что он узнал, что ему осталось жить всего несколько недель. Он пришёл к врачу, врач ему сказал: «У тебя смертельная болезнь, тебе осталось жить всего несколько недель». Он пошёл к Шриле Прабхупаде и попросил у него саньясу. Шрила Прабхупада ему отказал. Он сказал: «Саньяса для того, чтобы проповедовать, а не для того, чтобы умирать. Какой смысл? Ты будешь лежать в больнице с дандой со своей». (смех) Саньяси должен ходить и путешествовать. Смысл саньясы в том, чтобы проповедовать, не в том, чтобы таким образом обеспечивать себе пропитание. Как некоторые люди, пользуясь… Шрила Прабхупада очень сильно критиковал таких саньяси, которые, пользуясь тем, что люди ведической культуры, люди в Индии, где ещё сохранились остатки ведической культуры, они всегда накормят саньяси. И поэтому некоторые люди, они стали принимать саньясу только для того, чтобы прокормиться. Они думают: «Ну какой смысл мне тут… Я впроголодь живу, лучше я буду саньяси — меня все будут кормить». И Шрила Прабхупада говорит, что ни в коем случае человек не должен менять свою одежду, не должен становиться саньяси только для того, чтобы его кто-то прокормил. Не должен становиться саньяси только для того, чтобы другие служили ему.
Одно время в ИСККОНе тоже была такая проблема, когда значит люди начинали становиться саньяси, т.к. это было… целая волна саньясы. Все вдруг решили принять саньясу. Просто потому, что они сообразили, что если ты саньяси, то тебе все служат. Если ты не саньяси, то тебе никто не служит, то ты непонятно кто.
Вот. Но Шрила Прабхупада говорит, что из-за того, что некоторые нечестные люди стали принимать саньясу только ради того, чтобы прокормиться, а не давать чего-то… Обязанность саньяси не брать, обязанность саньяси — давать. И из-за того, что некоторые люди стали принимать саньясу для того, чтобы взять что-то, люди в городах, они разочаровались в таких саньяси, они перестали пускать саньяси на порог. Они знают — пришёл нищий попрошайка, только для того, чтобы наесться он пришёл сюда ко мне домой. Они перестали пускать. В деревнях — он говорит — до сих пор, по-прежнему, простые люди, они приглашают саньяси, кто бы он ни был, и кормят его до отвала. Но в городах люди стали осторожнее.
На самом деле, когда человек проповедует, когда он приходит в дом, чтобы дать что-то, то такой человек всегда вызывает к себе уважение. Такого человека, как это было в прежние времена, его по-настоящему уважали, его были рады принять всюду, в любом доме. Вот. Но т.к. люди дискредитировали этот орден саньясы, то соответственно на саньяси иногда сейчас в Индии смотрят пренебрежительно.
Как я помню, первый раз, когда я приехал в Индию, у меня было несколько свободных дней. Мы ждали первую группу преданных — 60 человек из России. И я приехал немного раньше — на несколько дней. И я жил в Калькутте — жуткое совершенно место Калькутта, делать там абсолютно нечего. Поэтому мы с одним индийцем решили пораспространять… походить по гостиницам, поискать русских туристов, которые там есть и пораспространять им русские книги. И мы стали ходить, нашли нескольких русских туристов. Они были очень счастливы поговорить с нами. Вот. И в своих, значит, странствиях по Калькутте из отеля в отель мы дошли до одного роскошного отеля. Это был супер роскошный отель. Я стал говорить: «Не пойдём туда, там всё равно русских нету. Русские туристы в таких отелях не останавливаются». Но индиец мой, он решил всё-таки меня затащить туда на всякий случай — вдруг там кто-то есть. И мы подошли к этому отелю и решили было зайти туда. Мы были соответственно в такой одежде, как и полагается.
Вот. И швейцар нам запретил входить. Он сказал: «Нет, для саньяси тут места нету». (смех) В этот отель мне приказано саньяси не пускать. (смех) Он увидел, что у нас… У саньяси, помимо значит… не все саньяси носят палку, посох, но саньяси в Индии, они носят такие тапочки, вьетнамки такие значит. (смех) Вот, он увидел на нас эти вьетнамки и сказал: «Мне во вьетнамках этих никого пускать нельзя». (смех) Вот. И долго отказывался нас пускать. Потом этот значит индиец, он страшно стал возмущаться и велел позвать какого-то его начальника. Тогда он пошёл, позвал своего начальника, и этот начальник увидел нас, и он упал перед нами на колени и стал просить прощения: «Прости — говорит — его. Он ничего не знает. Ему велено было не пускать, но это на самом деле ему велено было не пускать попрошаек, которые приходят сюда, чтобы просто попрошайничать, но вы настоящие садху, так что пожалуйста, заходите (смех) — вы пришли, чтобы дать знание». (смех) Он знал преданных ИСККОН и соответственно он был очень огорчён, что так получилось. Он долго просил у нас прощения. Правда русских туристов там не оказалось в этом отеле. Но, так или иначе, если человек приходит, чтобы дать знание, то его всегда будут уважать. И если он приходит для того, чтобы попрошайничать, то, соответственно, к нему будет соответствующее отношение.
Вот. И поэтому сегодня Вишварупа-махотсава. Как вчера я по-моему говорил, что «Шримад-Бхагаватам» живой, «Шримад-Бхагаватам» отвечает на все наши желания. И он даёт стих, который соответствует каждому дню. Каждый стих, который даёт «Шримад-Бхагаватам» — это стих для этого дня. Специально для нас, чтобы мы могли медитировать на этот стих. И сегодня Вишварупа-махотсава — как раз тот день, когда много лет тому назад Шрила Прабхупада принял саньясу. 17 сентября 1959 в этот день Вишварупа-махотсава Шрила Прабхупада в Мадхуре принял саньясу в Кешава-Гаудия-матхе. Поэтому сегодня как раз будет уместным сказать несколько слов о том, каким образом Шрила Прабхупада принял саньясу и что сопутствовало всему этому.
Шрила Прабхупада тогда жил во Вриндаване, и он писал «Шримад-Бхагаватам», он жил достаточно отречённой жизнью — он принял ванапрастху, он ушёл из дома, он жил в храме, он практически не зависел ни от каких материальных условий в этой ситуации. И раз за разом, каждую ночь, к нему стал приходить Бхактисидханта Сарасвати, он стал видеть Бхактисидханту Сарасвати, и Бхактисидханта Сарасвати показывал ему знак, и он говорил: «Иди за мной! Прими саньясу». И каждый раз Шрила Прабхупада… каждый раз, когда он видел этот сон, он страшно пугался. Он говорил: «Нет, я… саньяса… Ни за что! Никогда!» (смех) Нужно представить себе вот это состояние Шрилы Прабхупады, до какой степени он ответственно относился к саньясе. Он понимал, что саньяса значит, что я принимаю ответственность за все падшие обусловленные души. Саньяса, принятие саньясы значит, что человек принимает ответственность за этих людей. Он принимает ответственность на себя за то, что он должен им проповедовать.
Но тем не менее, Шрила Бхактисидханта Сарасвати продолжал приходить. Три или четыре раза он пришёл во сне к Шриле Прабхупаде, и он говорил: «Принимай саньясу!» Показывал ему знак и говорил: «Иди за мной! Пришёл твой срок, ты должен принять саньясу». Тогда Шрила Прабхупада стал советоваться со своими духовными братьями, в частности с Бхактипрагйой Кешавой Махараджем, который возглавлял тогда возглавлял тогда вот Кешава-Гаудия-матх в Мадхуре. И Кешава Махарадж, он стал воодушевлять его. Он стал говорить: «Свамиджи, твоя обязанность проповедовать. Ты пришёл сюда для того, чтобы проповедовать. И ты не сможешь как следует проповедовать, по-настоящему проповедовать до тех пор, пока ты не примешь саньясу. До тех пор, пока у тебя будет оставаться иллюзия каких-то материальных связей, ты не сможешь полностью отдать себя проповеди. Поэтому ты должен принять саньясу, и твой духовный учитель требует от тебя этого». И в конце концов, Шрила Прабхупада решился, и он сказал: «Всё. Уфф! Принимаю саньясу».
И 17 сентября на Вишварупа-махотсава он и другой брахмачари, который жил в этом гадия-матхе, он тоже принял саньясу — Муни Махарадж. Этому брахмачари в то время было 97 лет. (смех) До этого ему много раз предлагали принять саньясу, но он говорил: «Я ещё не готов». (смех) Он всю жизнь прожил… он был брахмачари, ему было 97 лет. И в конце концов, в 97 лет он принял саньясу. Так эти два махараджа: Бхактиведанта Муни Махарадж и Бхактиведанта Свами Махарадж, они приняли саньясу в этот день Вишварупа-махотсава от Бхактипрагьи Кешава Махараджа.
Кешава Махарадж, он на самом деле, был великий преданный Господа. Один из первых учеников Шрилы Бхактисидханты Сарасвати, который принял саньясу от Бхактисидханты Сарасвати. В своё время Бхактисидханта Сарасвати — мы помним тоже это — он поставил… Когда пришло время проповедовать, когда он понял, что он созрел для того, чтобы начать эту проповедническую миссию, он тоже принял саньясу. Он поставил перед собой изображение Гауракишора Даса Бабаджи, и он принял от изображения своего духовного учителя саньясу, и он стал проповедовать.
Т.е. смысл саньясы в том, чтобы проповедовать. Саньяса не нужна ни для чего другого, кроме как для проповеди. И тот, кто занимается проповедью, тот уже находится на уровне саньясы. Как Шрила Прабхупада, он писал в одном письме о том… это письмо было по поводу там Киртанананда — первый саньяси в ИСККОНе, вдруг стал требовать, чтобы ему оказывали особый почёт, что он особое положение занимает. И Шрила Прабхупада, когда узнал об этом, он разъярился страшно. И он написал письмо, что на самом деле, все члены ИСККОН, все люди, которые присоединились к ИСККОН и заняты в проповеднической миссии, все находятся на одном уровне — мы все саньяси, мы все находимся на уровне саньяси, у нас нету разницы… Формально ты принял саньясу или нет. Он сказал: «Я сказал Киртанананде, что он должен находиться на уровне бахудаки. Он должен ходить из дома в дом, просить пожертвования, собирать деньги, и т.о. строить Новый Вриндаван. Но он решил, что он уже парамахамса, и что ему должны оказывать особое почтение».
На самом деле, любой человек, который занят проповедью, он уже находится на уровне саньясы. В этом смысл саньясы. Только истинный саньяси может по-настоящему проповедовать. Только истинный саньяси понимает, в чём смысл проповеди. Только истинный саньяси может использовать всё то, что есть в этом мире. Саньяси — это отречение от мира, но истинное отречение, как мы знаем — юкта-вайрагья — это когда мы используем все вещи этого материального мира в служении Кришне. Это истинная саньяса.
Как однажды у Шрилы Прабхупады в Индии, один индиец подошёл к Шриле Прабхупаде, и он решил его испытать. Он подумал: «Садху? Дай ка, я испытаю этого садху!». И он таким хитрым противным голосом спросил у него: «Свамиджи, Садхуджи, если я дам вам деньги, вы возьмёте у меня деньги?» Шрила Прабхупада сказал: «Сколько?» (смех) Сколько? Тогда этот индиец таким хитрым голосом сказал: «Садхуджи, а зачем вам деньги? Садху разве нужны деньги?» (смех) Тогда Шрила Прабхупада, он посмотрел на него свысока так и сказал, что на самом деле только садху имеет право иметь деньги. Никто другой не имеет права иметь деньги, потому что если деньги будут у тебя, то ты купишь на них сигареты и рыбу, а если деньги будут у меня, я использую их в служении Кришне. Так что отдавай мне все свои деньги. (смех) Этот индиец был в шоке.
Шрила Прабхупада, он никогда не делал никаких компромиссов, когда речь заходила о проповеди. Он знал, что основная цель человеческой жизни, смысл человеческой жизни заключается в том, чтобы проповедовать — всё остальное вторично. Если нам для того, чтобы проповедовать, нужно будет нарушить какие-то внешние условности, то мы должны нарушить эти внешние условности, потому что ради того, чтобы выполнить высший закон, высший закон, который заключается в том, чтобы проповедовать.
Как был другой со Шрилой Прабхупадой, когда один ученик стал жаловаться Шриле Прабхупаде, что в какой-то африканской стране, где он собирался проповедовать, власти не разрешают ввозить книги, власти запрещают ввозить книги и считают это контрабандой, особенно религиозные книги. В африканских странах, мы знаем, там живут людоеды там, каннибалы, которые друг друга едят, поэтому, соответственно, религию они запрещают, чтобы заниматься каннибализмом без угрызений совести. (смех) Вот. Тогда Шрила Прабхупада стал у него спрашивать: «А что они разрешают ввозить? Что можно ввозить туда?» И он стал говорить: «Ну как, продукты всякие там, молочный порошок». Шрила Прабхупада говорит: «Молочный порошок?! Здорово! Возьми партию молочного порошка, высыпи из коробок молочный порошок, положи в каждую коробку по “Бхагавад-гите” и провези туда. И там распространяй». (смех)
При этом присутствовал один индиец, и он говорит: «Свамиджи, вы учите своих учеников нарушать законы?! Свамиджи должен… Ачарья, духовный учитель должен учить своих учеников подчиняться всем законам». Шрила Прабхупада говорит: «Кришна говорит в „Бхагавад-гите“, что мы должны проповедовать. И это самый главный закон. Если эти негодяи запрещают мне проповедовать, то это они нарушают закон, а не я нарушаю закон». «Свамиджи, а почему же вы тогда не возьмёте все эти книги и открыто не везёте их в страну и не станете проповедовать?» Шрила Прабхупада посмотрел на него, так тоже слегка свысока, улыбнулся и сказал: «Потому что Кришна дал мне разум, (смех) который я должен использовать в сознании Кришны».
Это смысл истинного саньяси, смысл истинной саньясы. Истинный саньяси, он всё использует в сознании Кришны. И это миссия Шрилы Прабхупады. Шрила Прабхупада пришёл сюда с огромной миссией, и он дал всем своим последователям эту миссию. Эта миссия, это не маленькая миссия. На самом деле, Шрила Прабхупада говорит в «Шримад-Бхагаватам» в одном из своих комментариев, что если человек проповедует, и если все люди будут сознавать Кришну, то вся земля превратится в Вайкунтху. Это миссия Шрилы Прабхупады. Он пришёл сюда из духовного мира, чтобы весь этот мир превратить в Вайкунтху. Это на самом деле не маленькая миссия, это большая миссия. Он хотел прийти в каждый город и в каждую деревню для того, чтобы весь этот мир превратить в Вайкунтху. Он пришёл сюда в Сочи, вот он тут. (смех) Он наверно не знал никогда, что есть такой город Сочи, но я думаю, что сейчас он в экстазе от того, что он появился в Сочи для того, чтобы исполнить здесь эту миссию. Он пришёл сюда в Сочи, чтобы сделать, превратить это место в Вайкунтху. Это тяжёлая задача, на самом деле — превратить курорт, где люди приезжают, чтобы заниматься чувственными наслаждениями… превратить курорт в Вайкунтху — это не так-то просто, но на самом деле, он пришёл сюда с этой миссией. Наша обязанность, как его последователей, помочь ему в этой миссии. Тогда мы действительно все будем находиться на уровне саньясы — если мы будем помогать Шриле Прабхупаде в проповеднической миссии.
И что значит превратить это место в Вайкунтху? Как была другая история, связанная со Шрилой Прабхупадой, когда однажды — Атмататтва прабху рассказывал её. Он был молодым бхактой, Шрила Прабхупада жил у себя в комнате во Вриндаване и Атмататтве поручили убираться в квартире, в комнатах, где жил Шрила Прабхупада. И там были какие-то ковры, и было два ковра. И на этих коврах, они были два ковра и этот узор от одного ковра, он продолжался как бы на другом ковре. И этот самый Атмататтва, он со щёткой, со всем вытер, потом пропылесосил всё — всё хорошо. Потом положил ковры и всё. Потом зашёл туда Шрила Прабхупада, и когда он зашёл, он стал кричать — он стал кричать и топать ногами. Он позвал своего секретаря и велел позвать того, кто убирался в этой комнате. Потом этот секретарь стал бегать. В конце концов, он нашёл бедного дрожащего Атмататтву и привёл этого Атмататтву туда. И Шрила Прабхупада стал на него кричать. Он стал говорить: «Что это такое?! Кто убирался?! Как ты смел так убраться?! Почему ты так убрался?» Он никак не мог понять, в чём дело, что происходит. Потом Шрила Прабхупада указал ему — когда он клал эти ковры, то он положил так, что этот узор, который продолжался от одного ковра до другого, он не соответствовал друг другу, он не был продолжением. Один ковёр был сдвинут слегка по отношению к другому. И он сказал: «До тех пор, пока ты не будешь делать всё в совершенстве, ты не сможешь пойти в духовный мир, потому что в духовном мире всё совершенно. Человек, который служит в духовном мире, он никогда себе такого бы не позволил. Такого пренебрежения не позволил». (смех)
В этом смысл Вайкунтхи, смысл деятельности на Вайкунтхе, смысл преданного служения. Всё то, что мы делаем, мы должны делать в совершенстве. Каждая задача, которую мы даём… если мы получили какое-то служение… это, как делают гопи на Вайкунтхе — они получают от своих авторитетов, от там Шримати Радхарани или Лолиты или от Вишакхи — они получают какое-то служение, и они делают его в совершенстве. И они находят наслаждение в самом процессе преданного служения, когда они делают это в совершенстве. И если они делают это в совершенстве, то тогда Кришна доволен этим. Кришна, когда Он видит, какую они гирлянду сделали для Него, то Кришна иногда в обморок падает, потому что она такая совершенная, что там всё идеально — каждый цветок к цветку подобран, там, в каждом цветке, как он подбирался, там чувствуется любовь. Поэтому точно также, точно такой же дух мы должны воспринять. Всё то, что мы делаем, мы должны делать со знанием, с разумом, который нам дал Кришна и с любовью. И это будет заключаться в том, что мы всё будем делать в совершенстве. Если мы будем всё делать в совершенстве, если мы сделаем это, то тогда это место превратиться в Вайкунтху.
Как мы можем видеть результат. Если у человека материальное сознание, он никогда не сможет делать всё в совершенстве. Вот мы видим армян-строй как всё сделал тут, да? (смех) Это отражение уровня сознания — когда нет ни одного прямого угла, все углы косые, кривые, острые, ещё какие-нибудь, когда всё вот так вот к верх ногами. Но на самом деле, цель преданных, преданные, они стараются всё делать совершенно. И если мы будем жить в таком месте, где всё будет совершенно, если мы сделаем это место, то тогда нам не страшно будет пригласить сюда Кришну. Тогда если мы пригласим сюда Кришну, Кришна придёт. А так если мы пригласим сюда Кришну, что Кришна тут будет делать? Если тут будет грязь, если тут будет непонятно что?
Мы построили эти дома здесь, но эти дома, они будут просто оставаться кирпичами до тех пор, пока тут всё не будет идеально, пока тут всё не будет в совершенстве. И наша любовь к Шриле Прабхупаде, наша помощь в его проповеднической миссии на данном этапе должна заключаться в том, чтобы сделать тут всё совершенным, чтобы любой человек, который приходил сюда… Когда человек приходит вот в такой дом, в такое место, где всё совершенно, у него сразу же меняется сознание, сразу же сознание такого человека очищается. И мы должны превратить это место вот в такое место, чтобы любой гость, который приходил сюда, он сразу бы… ему бы не захотелось уходить отсюда. Правда я не знаю, что потом мы с ними будем делать (смех) — если все захотят оставаться. Но, так или иначе, ощущение, которое каждый человек должен получать от вот этого, приходя в храм, это то, что он пришёл сюда, и он пришёл домой — и я не хочу больше уходить отсюда никуда.
Тут всё должно быть совершенно, и всё должно быть продумано до мельчайших деталей. Если мы будем делать это, то тогда проповедническая миссия увенчается успехом — в этом заключается наша саньяса. Тогда наше сознание будет чистым — если мы будем жить в таком месте. И сознание всех людей, которые будут приходить сюда, оно тоже будет очищаться и таким образом тут возникнет атмосфера Вайкунтхи.
Поэтому в «Чайтанья-Чаритамрите» в «Мадхья-лиле» описана эта замечательная игра Господа Чайтаньи — Гундича-марджанам. Когда Господь Чайтанья со всеми Своими преданными, как Он мыл храм Гундича. Как Он сначала вымел всё мётлами, потом они принесли тысячи-тысячи, миллионы горшков с водой, они вымыли всё с водой. Потом они стали убирать малейшие песчинки. И Чайтанья Махапрабху, Он, насколько продвинут преданный, по тому, какую большую кучу грязи он собрал. И чем больше была куча грязи у человека, которую он собрал, тем больше это нравилось Чайтанье Махапрабху. Если он видел, что у какого-то человека, он собрал огромную кучу грязи, Он подходил к нему, трепал его по плечу и говорил: «Джай! Хари бол. Молодец». Каждый собирал вот эту вот солому и грязь из этого храма. И потом значит все преданные сложили все свою грязь в одну кучу, а Шри Чайтанья Махапрабху, Он Сам лично убирался этим, Он своей одеждой выметал это, и Он сложил свою грязь, и куча грязи, которую вымел Шри Чайтанья Махапрабху, была больше, чем куча всех остальных вместе взятых, кто делал это.
Это уровень настоящего преданного. Настоящий преданный, когда он делает, он делает всё хорошо. И после него всё блестит. Чайтанья Махапрабху говорил: «Как мы можем пригласить Господа Джаганнатху сюда?! До тех пор, пока в этом храме не будет идеальная чистота, Господь Джаганнатха никогда не придёт сюда». И Он говорит, что когда в храме создаётся идеальная чистота, то сразу же ум человека становится спокойным и прозрачным. Если мы находимся в чистом месте, то сразу же наш ум становится очень чистым и спокойным. И тогда мы можем заниматься преданным служением. До этих пор наш ум будет обезьяной — он будет постоянно прыгать. Если мы будем жить… Представьте себе, попробуйте жить в грязной комнате, где всё разбросано. Соответственно, ум сразу же приходит в возбуждение, ум начинает прыгать непонятно как. Но если мы живём в чистоте, если всё чисто и если всё идеально, то тогда ум и сознание становятся чистым и идеальным, и человеку гораздо легче заниматься преданным служением.
И Шрила Прабхупада объясняет, что на самом деле, смысл вот этой игры Гундича-марджанам, смысл мытья храма… когда человек моет храм, то это он моет своё сердце. Когда человек моет место, где живёт Верховный Господь, где живёт Шри Чайтанья Махапрабху, то он моет, он очищает своё сердце. И чем чище мы стараемся делать, тем чище становится наше сердце. Поэтому, когда нам поручается какая-то работа, чтобы мы вымыли, мы должны понимать, что на самом деле, мы очищаем своё сердце. И то, в каком состоянии мы оставим то место, которое нам поручили, оно свидетельствует об уровне чистоты нашего сердца. Мы можем сами судить о том, сами определить, до какой степени чисто наше сердце по тому, в каком состоянии мы оставляем работу, которую нам поручили. Если нам поручили какую-то работу, и мы сделали не до конца, если мы её бросили и оставили недоделали как следует, то тогда, соответственно, это уровень нашего сознания — это свидетельство о том, на каком уровне материальном находится наше сознание.
В этом смысл вот всей деятельности в преданном служении. И Шрила Прабхупада, он пришёл сюда для того, чтобы сделать здесь Вайкунтху. Мы должны помочь ему в этом. Если мы поможем ему в этом, то мы сами станем счастливы. Вайкунтха — это место, где никто не знает тревог, где все счастливы. Все, просто заходя туда, сразу становятся счастливыми. И если мы хотим стать счастливыми, если мы хотим жить на Вайкунтхе, то мы должны постараться сделать это. И это в наших силах, если мы сделаем это, то тогда всё будет очень хорошо.
Всё. Спасибо вам большое. Это была моя напутственная лекция. Теперь я оставляю вас здесь с этим, а сам уезжаю в Москву. (смех) Может быть есть какие-нибудь вопросы?
[Первый вопрос]
[Прабху]: Почему Господь Чайтанья запретил??? (38.15 не слышно)
[Гурудев]: Это не Господь Чайтанья. Это запрет из «Падма-пураны». В «Падма-пуране» есть стих, где говорится, что пять вещей запрещены в кали-югу. Это жертвоприношение коровы, жертвоприношение коня, саньяса, предложение мяса предкам и зачатие детей в лоне жены своего брата. Эти пять вещей запрещены, и смысл этого запрета в том, что на самом деле, в кали-югу никто не может соблюдать все строгие правила саньясы. Но Шрила Прабхупада, он пишет в комментарии… Где он обсуждает этот стих, он пишет, что, однако, если человек может соблюдать правила саньясы, то он должен принять саньясу и в этом нет ничего плохого. Если он готов, и если он может соблюдать эти правила, то он должен. Смысл запрета в том… просто в прошлые века, практически все принимали саньясу, сейчас соблюдать правила саньясы могут только очень редкие люди, соответственно, поэтому это не является таким общим правилом, что ли, в эту югу, вот и всё.
[Прабху]: Кто достоин ??? (39.33 не слышно)
[Гурудев]: Нет, не все. Упаси Господь. (смех) Шри Вишнупад однажды сказал, что саньяса — это очень опасный ашрам, что было действительно очень много саньяси, очень много саньяси из-за этого ушли, потому что они не могли справиться с требованиями, которые предъявляет человеку этот ашрам. Это очень серьёзная, большая ответственность. И в этом нет никакой необходимости. Какая разница, так сказать, саньяси человек или не саньяси. Если он проповедует, если он занят в миссии, то никакой разницы нет.
Как я спрашивал у Кришнакшетры Прабху, почему он не принимает саньясу. Что-то такое, зашёл как-то разговор об этом. Мы с ним говорили. Он сказал: «А-а — говорит…» Он уже, ему уже за 40. Он говорит: «Ну, знаешь, никогда не знаешь, может быть я ещё женюсь» — сказал он. (смех) Кто знает?! На всякий случай. Вообще-то я не собираюсь, но кто знает?! (смех) Но разницы никакой нет. Мы не должны судить по одежде или по внешности — это то, чему мы должны научиться. Шри Чайтанья Махапрабху пришёл к нам, чтобы научить по внутреннему уровню человека о людях. Не по внешности, не потому, саньяси он, какой титул он занимает, какое положение он занимает, а по уровню его духовного развития. И для этого, безусловно, нужно иметь и обладать определённым видением, зрением, которое мы должны развивать, проницательностью.
[Прабху]: ??? (41.09 не слышно)
[Гурудев]: Нет, не обязательно. Если ты хочешь раньше, можешь раньше принять. (смех) Это не проблема. Тебе придётся подождать. Там есть определённый испытательный срок. Человек может принять саньясу до пятидесяти лет без испытательного срока только в том случае, если все члены Джи-Би-Си проголосуют за это. В Джи-Би-Си сколько членов? Человек пятьдесят. Да? И практически никогда не бывает так, чтобы они все голосовали за что-то. (смех) Поэтому если мы на следующее заседание Джи-Би-Си поставим вопрос о принятии Максимом саньясы, (смех) то шансы твои будут не очень большими. (смех)
[Второй вопрос]
[Матаджи]: ??? (42.09 не слышно) …домохозяевами, брахмачарьями — это всё очень трудно, потому что мы сидим на одном месте. И как вот развить влечение, когда мы не двигаемся практически, не проповедуем? У нас это сознание: «моё»…
[Гурудев]: Да, это очень своевременный вопрос. (смех) Ахам-мамети — когда человек живёт в одном месте, когда человек живёт в одной комнате в своей, то соответственно, у него волей-неволей развивается это сознание ахам-мамети. Прежде всего, человек, работающий в ББТ, должен практиковать отречённость в непривязнности к плодам своего труда. И это, по крайней мере, он может практиковать, потому что когда переводчик даёт редактору плоды своего труда, а редактор потом все их перечёркивает, (смех) и всё исправляет, то переводчик должен улыбнуться и сказать: нирмама нираханкртах — «Ничего не принадлежит мне, и у меня нет никакого ложного эго». (смех) А потом редактор несёт всё это корректору, и корректор по какой-то свой прихоти тоже вдруг начинает всё исправлять и редактировать редактора. (смех) То тогда, соответственно, редактор должен очень спокойно к этому отнестись и сказать корректору, что можешь забыть о своих исправлениях, (смех) что они все мусор, и что все их нужно выбросить. (смех) И корректор при этом должен тотчас же отречься от плодов своего труда и сказать (смех): «Хорошо — нирмама нираханкртах». (смех) И тогда в ББТ всё будет очень хорошо. По крайней мере, на этом уровне мы должны практиковать отречение, отречённость. И тут у нас есть возможность для этого.
Теперь, если мы занимаемся в ББТ. Если мы занимаемся работой в ББТ, мы всё равно должны пользоваться любой возможностью для того, чтобы проповедовать. Мы должны стараться проповедовать, мы должны проповедовать самим себе. Потому что, когда человек сидит здесь, он, прежде всего, проповедует себе. Первый, кому он проповедует — это он сам. Потом все остальные. Главное — он проповедует себе. И поэтому, если человек будет достаточно часто говорить, что ничего мне не принадлежит, что, на самом деле, это всё иллюзия, что это всё Кришны, Кришна по Своей милости, Он поместил меня сюда, но завтра по Своей милости Он может послать меня на Чукотку, проповедовать белым медведям (смех) и тогда я поеду на Чукотку проповедовать белым медведям, если на то воля Кришны.
И в этом, безусловно, трудность работы в ББТ, но при этом есть у нас большая возможность развить в себе вот этот действительно истинный дух отречения. Мы должны стараться это делать. От того, что это трудно, это не значит, что мы должны бросить это, оставить себе это. Мы должны стараться это делать. Безусловно, сейчас у нас такой уровень отречения — совершенно замечательный уровень отречения. Мы говорим, что мы должны общаться с преданными, что мы все отречённые, что ничего мне не принадлежит, а потом нам говорят: «А не мог бы ты, прабху… джи, жить вместе с ещё одним замечательным возвышенным преданным в комнате». И человек начинает кричать и говорить: «Нет, мне нужна отдельная комната. (смех) Я не могу ни с кем вместе жить» — я такой отречённый, что я не могу работать, когда рядом кто-то сидит, я настолько не завишу от внешних обстоятельств, что если кто-то сидит и сопит за своим компьютером, (смех) то это уже отвлекает меня, и я не могу делать, потому что он слишком громко сопит. (смех)
Истинная отречённость, на самом деле, это как раз привычка номер один, о которой я говорил — это независимость от внешних обстоятельств, когда человек отрешается от внешних обстоятельств и говорит, что у меня есть моя миссия, я занимаюсь своей миссией, я буду делать её в любых обстоятельствах. И это тот дух, который каждый из нас должен развивать, независимо от того, где мы находимся — в ИСККОНе или не в ИСККОНе — и где мы живём. И тогда всё будет очень хорошо. Тогда нас, на самом деле… если все… если вот тут вот все будет такие отречённые, то вы себе не представляете, как здорово тут будет жить. (смех) Каждый день будет праздником.
Как говорится, что на Вайкунтхе каждый день — это утсава. Утсава значит праздник или наслаждение — каждый день — это праздник. И тут точно то же самое будет. Каждый день будет праздником. Человек будет вставать с праздничным настроением, ложиться с праздничным настроением и жить с праздничным настроением.
[Матаджи]: ??? (46.25 не слышно)
[Гурудев]: (смех) «Когда?» — это от вас зависит. Это не зависит от моего соседа, это не зависит от него, от него, от него, от него — это зависит от меня. (смех) Каждый человек, у него есть то, над чем он должен работать. Это привычка номер один. Это зависит от меня. Я должен работать над собой, все остальные тоже должны работать над собой, тогда всё будет здорово. На самом деле, это не так трудно — нужно просто сделать это и поставить перед собой такую цель. И тогда можно достичь её.
Хорошо, если больше нет вопросов, ещё раз спасибо вам большое за то, что вы меня терпели тут в течение этого времени. Теперь я не знаю, когда я приеду — где-то в конце октября, наверное. А потом… Я надеюсь, что я уже переселюсь сюда где-нибудь в январе, если всё будет хорошо. Тогда уже мы можем пытаться превратить это место в Вайкунтху. Но это, на самом деле, значит, что вы должны стараться уже сейчас, не дожидаясь никого. Не нужно ждать никого.
[Третий вопрос]
[Прабху]: ??? (47.45 не слышно)
[Гурудев]: (смех) Тут очень много работы, на самом деле. (смех) Сначала нужно постараться… На самом деле — это процесс, который идёт одновременно. Мы должны стараться исправлять неровности вовне нас. Одновременно будут все неровности и шероховатости внутри нас в нашем сердце тоже исправляться. Это то, что мы должны сделать. И тогда всё будет хорошо.
Ладно. «Шримад-Бхагаватам» ки джай! Шрила Прабхупада ки джай!
