Диск 76, л. 11
Аннотация:
Проповедь — суть духовного сознания. О строительстве храма.
***
Шрила Прабхупада, тут очень ясно, все ставит правильно в перспективе. И самый важный раздел этого письма, это там где он говорит, что самое важное это чтобы мы проповедовали хотя бы одному человеку в день. Это поможет нам сохранить какой-то духовный статус или духовное измерение нашей деятельности и нашего сознания. К сожалению, очень часто бывает так, что за бурной внешней деятельностью мы забываем о сути. А Шила Прабхупада говорил, что суть – это именно проповедь. И до такой степени забываем, что даже сами перестаем ценить то, что мы сами получили от Шрилы Прабхупады. Это самое большое преступление, которое мы можем сделать, занимаясь всеми этим проектами.
Иногда сталкиваешься с новым человеком, который только что увидел и оценил Сознание Кришны и начинаешь сам еще больше ценить это все. И когда мы проповедуем, постоянно будет происходить это столкновение, и постоянно мы будем ощущать как людям это необходимо. Как только мы перестаем проповедовать, мы забываем о том, что это нужно людям, и, в конце концов, забываем, о том, что это нужно и нам самим.
У меня сейчас был очень любопытный опыт. Меня пригласили на фестиваль «Лиги альтернативных психологов». И туда собрались какие-то мастера, тренера. Они проводили тренинги, семинары, какие-то там work-shop. А я рассказывал «Бхагавад-гиту». И они рекламировали там: «Приходите к нам на семинар! Мы будем с вами холотропно дышать. И, в результате, холотропного выдыхания вы холотропно родитесь заново». А другой говорил: «Приходите ко мне, и вы найдете у себя столько всего хорошего. Вы поймете, какой вы хороший». Женщина встала и говорит: «Приходите ко мне. Вы найдете столько гадости у себя внутри. Вы все поймете про себя». А я рассказывал про «Бхагавад-гиту» (Махарадж смеется). И я пообещал, когда у нас была реклама всех этих семинаров, что я ничего обещать не буду, но единственное что я могу обещать, это то, что Кришна обещает в «Бхагавад-гите» то, что человек бессмертным станет. А так…(смех). И особо это никого не привлекло, как и следовало ожидать (смех). Людям нужно что-то ощутимое, а не какую-то там неощутимую вещь. Но что самое любопытное, что под конец все семинары опустели и все пришли ко мне «Бхагавад-гиту» слушать. И сидели другие какие-то люди. И один из них, он послушал первую лекцию. Очень знаменитый человек. У него миллионными тиражами книги. У него свой собствен центр. Знаменитый психолог какой-то. Популярный. Один из гуру всех этих. Он послушал, послушал. Я спросил у него: «Как вам лекция?». Я рассказывал очень простые вещи из самого начала «Бхагавад Гиты». Он говорит: — ужасно.
Я говорю: — Как не понравилось?
Он говорит:
— Я так расстроился. Лучше бы я на вашу лекцию вообще не приходил.
— Неужели так плохо?
— Нет. Все хорошо,- говорит,- но просто, почему я так расстроился, потому что все то над чем мы сейчас работаем, и мы думали, что это новое что-то, но оказалась, что все это уже пять тысяч лет назад гораздо глубже было (смех). Я так расстроился (смех).
Так что иногда, когда мы крутимся в своей маленькой среде, мы забываем обо всем этом. И так как мы забываем обо всем этом, у нас у самих пропадает энтузиазм и, соответственно, если у нас нет энтузиазма, то ни у кого нет, энтузиазма все это воспринимать как-то. Поэтому Шрила Прабхупада очень хорошо все тут ставит в правильную перспективу. Мы должны делать что-то. Но он тут говорит, что для чего мы все это делаем? Только для одной вещи, ради одной цели: только для того, чтобы мы могли научиться применять принципы философии в практической деятельности. Иначе философия останется теорией, и она ничего не поменяет не в нашей жизни, не где в другом месте. Но, если мы именно таким образом подойдем к этому, мы будем очень счастливы. И он обещает также, что Кришна видит наши муки, видит наши разочарования. Видит все. И рано или поздно Он вмешается. Сам Кришна говорит, что Сознание Кришны – это беспроигрышная лотерея. Здесь невозможно проиграть. Даже один шаг я сделал на этом пути, и этот один шаг всегда со мной останется. И нужно просто пользоваться этой возможностью, которая у нас есть. Мы, к сожалению, запрограммированы на материальные представление о успехи и поражения или еще чем-то. В сознание Кришны нет неудач. В сознание Кришны не может быть поражение. Не может быть поражения. Может быть только победа. Поэтому «Бхагавад-гита» заканчивается такими словами: там, где Кришна всегда победа. Независимо от того, как выглядит эта победа. Победа с материальной точки зрения, может быть сокрушительным поражением.
Если вдуматься над тем, что произошло на поле битвы Курукшетры, непонятно, кто там победил. Потому что осталось там всего десять человек из миллионов (смех). С материальной точки зрения даже эту победу назвали бы пирровой победы. Потому что в ней ничего хорошего не вышло, но с духовной точки зрения это всегда победа. И нужно всегда помнить об этом измерении сознание Кришны. С духовной точки зрения все то, что мы делаем это уже победа. Сам факт того, что мы уже это делаем здесь в материальном мире это уже победа. Потому что мы это делаем, и делаем это ради Кришны или по крайне мере мы стараемся это делать ради Кришны. Это уже победа. Победа над материальной энергией. Потому что материальная энергия в принципе такого подхода к себе не позволяет. В том, что мы уже существуем тут это уже победа. И происходит очень много очень важных вещей. И если мы открыты к этому ко всему Кришна тоже будет открывать нам возможности. Это удивительно, сколько возможностей на самом деле есть.
Этот психолог знаменитый. У него есть свой собственный центр. Буквально его аудитория, это миллионы людей. Его книги разошлись десятками миллионов экземпляров. Он послушал меня, он бежал за мной и просил, пожалуйста, приезжайте к нам в центр расскажите что ни будь, прочитайте лекции, и пожалуйста присылайте своих людей. А мы тут сидим и думаем: -а-а-а в сознание Кришны (смех), все плохо (смех). Так что нам нужно понимать, что все самое главное происходит сейчас. К сожалению, люди очень странно устроены. Они сначала думают, что все самое главное у меня впереди, а потом в какой-то момент они вдруг понимают, что все самое главное уже позади (смех). Поэтому они никогда не могут понять, где же это самое главное. Но духовная жизнь, таким образом устроена. Это лозунг: все самое главное происходит сейчас. В данный момент. Самый главный день это сегодняшний день. Самая главная минута это сегодняшняя мгновение. Тогда, мы будем все время, находится в сознание Кришны. Никогда не будем в депрессии.
Шрила Прабхупада говорит одну очень важную вещь, в этом письме, что если человека охватывает депрессия, тоска, если он переработал, устал. Это значит, что он что-то делает неправильно. Это значит, что он делает что-то не в сознание Кришны. В сознание Кришны такого не может быть. Все это результат некой материальной мотивации, которая у нас есть, и которая у нас по прежнему существует и по прежнему мешает нам правильно заниматься преданном служением. Поэтому сознание Кришны предназначено только для одной цели, что бы всех сделать счастливым. И прежде всего Саксапале Прабху, которая это письмо адресовано и для всех остальных, которая она тоже адресовано (смех).
Особенно в самом начале «Бхагавад-гиты» Кришна все время повторяет одну и ту же вещь: «Не горюй, не горюй, не горюй, не сокрушайся, нет необходимости в этом». Кришна говорит: «Если ты считаешь, что ты душа, то какая причина для горя, нет причин для горя. Если ты считаешь, что ты тело тоже нет никакой причины для горя. Тело все равно помрет, чего горевать, ты все равно ничего не поменяешь в этом отношении. Если ты вечная душа, тоже нет никаких причин для горя. Она все равно вечная. Как не возьми, никакой причины для горя нет». Он смотрит на угрюмого Арджуну, который напоминает преданного после пяти лет практики в сознании Кришны, и говорит: «Дай мне хотя бы одну логическую причину, почему ты горюешь. Объясни мне…, дай мне хотя бы одно логическое обоснование. Какие причины у тебя для этого»? Арджуна на Него смотрит и говорит: «Все равно горюю. Без причины». Но, по большому счету, сознание Кришны это счастье. Счастье быть тем, кем мы есть, кто мы есть.
-Так, а почему преданный после пяти лет, горюет.
— Потому что они о Кришне забыли (смех). На самом деле, как не парадоксально, в храме о Кришне забыть гораздо легче, чем вне храма. Тут как-то само собой все это происходит. Естественно.
-(кто-то из преданных): сапожник без сапог.
— И чтобы не забывать, есть единственный рецепт, для этого нужно постоянно соприкасаться с внешним миром и проповедовать людям. Тогда мы не забудем никогда. Если мы не будим этого делать, то тогда очень легко забыть Кришну.
— А почему мы так сильно привязываемся?
— Мы привязываемся, потому что нам нужно к чему-то привязываться. Мы не можем не к чему привязываться. Поэтому мы привязываемся. Но мы привязываемся не правильно. Мы привязываемся все время материальным образом. Что такое материальные привязанности? Материальные привязанности — это, прежде всего некий образ, который я сам себе создал, какой я; мои представление о том, что такое успех и что такое неудача. Какие-то материальные цели, которых я должен достичь с помощью сознания Кришны. И мы привязываемся ко всему этому, и так как мы привязываемся ко всему этому, то в конце концов, если мы не достигаем всего этого, или чувствуем, что есть какое-то несовпадение между тем, кем я хотел бы быть и кем я есть на самом деле, мы начинаем горевать и расстраиваться.
Если у человека есть духовная привязанность, то он всегда счастлив. Потому что он счастлив. Есть Кришна. И если я счастлив Его счастьем, а Кришна всегда счастлив, то у меня нет никаких причин быть не счастливым. Вопрос только в том, чтобы научится быть счастливым отражением Его счастья. Материальное сознание означает, что я пытаюсь все сам решить. Сам быть по себе. И тогда я обречен на несчастье, я забываю о Кришне. Вот и все. Я не знаю, я ответил на вопрос или нет?
— Я думаю да.
— Почему Амбариша Прабху прислал вот именно это письмо, не было ли у него какого-нибудь замысла?
— Есть, я ему писал, что суд отменил наше решение. Он написал мне: не расстраивайся – вот что он написал.
— А его проект тоже переносится?
— Его проект тоже переносится. Год от года. И маяпурский проект, который ему Шрила Прабхупада сказал строить, и он тоже. И там тоже много разочарований каких-то. Любой большой проект, любая попытка сделать что-то большое она связана с очень большими сложностями в материальном мире. Тем более, когда мы пытаемся сделать что-то большое не способами не свойственными материальному миру. Материальному миру свойственно определенный способ. Например, в Москве таким способом является дача взяток. И если мы хотим построить проект без этого, то значит, мы пытаемся духовными способами построить материальный проект.
— А Амбариша Прабху слишком много дает взяток ??? он не разочаровался?
— Нет, он не разочаровался в том то и дело что он не разочаровался, и несмотря на сложности, которые там возникают он, тем не менее, горит желанием и решимости продолжать это делать. Проект этот будет построен. Просто, Кришна смотрит на то, каким образом мы относимся ко всему этому. В любом случае, что бы там не было, проповедовать мы сможем всегда. Сам этот проект, который мы хотим построить, почему он такой сложный в частности, именно потому, что он имеет характер некоего заявочного проекта, некоего пиаровского. Мы хотим во всеуслышание о себе заявить.
И как сказал Андрей Кураев, что мы не против разных сект там, но все зависит от степени их амбиций. Они против только тех, у кого есть амбиций. Так как у нас есть амбиции, мы хотим во всеуслышание о себе заявить. Мы хотим сказать о себе громко, что мы представляем собой очень древнюю и великую традицию. Естественно, это вызывает некое сопротивление очень большое. Естественно этого следовало и ожидать. В этом нет никаких сомнений, что это будет продолжаться. Если бы мы скромненько где-то там сидели. То никто бы не был против этого.
Мы должны, на мой взгляд, продолжать все это делать. Но в то же самое время не привязываться в том смысле, что мы должны очень ясно понимать, что проповедовать нам ничего не мешает. Мы можем это делать и без храма. Адвайта Ачарья Прабху делает свои фотографии и сейчас должна быть большая выставка этих фотографий. Это уже проповедь, для этого ему не нужен храм. Он может фотографировать где угодно и что угодно. Есть пища жизни. Нирмал Канти прабху, делает пищу жизни. Он может делать это где угодно и как угодно. Есть очень много других программ, которые мы делаем. Они никак не зависят ни от чего. Для этого не нужен храм. Но тем немение мы должны делать все правильно, как бы сложно не было.
— Вот непонятно нам нужно все таки, тяжело трудиться для Кришны, чтобы продвигать миссию или нам не нужно все таки напрягаться, тяжело трудится или же мы…
— Если человек не будет напрягаться, то он не будет счастлив по настоящему.
Если он будит перенапрягаться, то он не будит счастлив. Если человек не будет напрягаться, то он не будет счастлив. Если человек не будет напрягаться, то ему станет скучно. И то и другое материальные вещи. Если я перенапрягаюсь, это означает, что я что-то делаю, что-то ради материального мотива. Моя амбиция играет роль. Если я слишком перенапрягся и вообще все и муку. Это все из-за некоего давления внутри. У человека есть внутри давления. Я должен этого достичь во чтобы то не стало. И если этого не будет, мы помрем. Это глупость. Это материальный мотив. Это материальная амбиция. Но если человек ничего не делает это тоже материальный мотив. Одно в гунне страсти, а другое в гунне, какой?
— В гунне невежества.
— В гунне невежества. Поэтому человек должен напрягаться, потому что именно напряжение своих сил делает его счастливым. Я не могу быть счастливым, если я не работаю на пределе своих сил. Если я не вкладываю свое сердце во что-то. Если я не отдаю всего себя чему-то. Человек не может быть счастливым, если он этого не делает. Но если он делает это, за пределами своих сил он тоже не может быть счастливым.
— Что значит за пределами сил? Как понять перенапряжение это или еще что-то?
— Очень просто, если ты счастливый, то значит все хорошо. Критерий очень простой. Потому что и то и другое человека сделает несчастным. В случае тамагунны человеку станет, в конце концов, скучно. Это расслабленность и тамогунна будет затягивать его в свою воронку все больше и больше, и у него будет все меньше и меньше способности, что ни будь делать. Сфера его деятельности будет сужаться постоянно. И в случае раджа гунны он в какой-то момент просто свихнется или надорвется. И все будут видеть, что он делает, что-то неправильно. Что слишком большое напряжение, слишком большое давление. Но если человек просто в гунне благости работает, он не зависит от плодов своего труда, он зависит от самой деятельности.
— Горечь приходит из-за того, что есть неудовлетворенность. Неудовлетворенность в том что, ты никак не можешь, в общем-то, предаться Господу, что ты такой сякой и эта… неудовлетворенность тащит в петлю, твои амбиции тащат
— Ну, такого рода неудовлетворенность, это очень хорошая вещь.
— Но они так же толкают в депрессию.
— «Гита» начинается с описания депрессии. Первая глава называется «Йога отчаяния Арджуны» (смех). Как отчаяния, или депрессия становится йогой. У Равинды Сварупы Прабху был этот семинар «Лечение душ в общинах вайшнавов». И он говорит, что излечение душ, неминуема проходит через момент кризиса или ощущения духовной неудачи.
— Перетерпеть.
— Не перетерпеть, а вот эту энергию недовольства нужно направить в духовное русло. В русло духовной практики. Когда мы видим, что я потерпел неудачу. Да я так и так сяк пытался. Вот это вот чувства жжения раскаяния нужно направить в духовное русло. И сказать, что я должен теперь делать? Да я понимаю, да я не достигаю ни какого уровня, но тем немение я всегда могу, что ни будь делать. Это делает человека смиренными. И это смирение дает человеку новый вкус. Или придает новую свежесть в его духовной практике. Если он правильно переживает эти энергию неудачи. И это очень важный момент. И рано или поздно все его испытывают. И каждый человек это испытывает. У каждого человека есть больше или меньше моменты кризисы. В этот момент рядом должен быть наставник. Или человек, которому он доверяет. Человек, которому я могу открыть все. И которому скажут как Арджуне. Если бы рядом не было Кришны, то отчаяния Арджуны не стало бы йогой. Она стала йогой, потому, что Кришна был рядом. Кришна взял все это и эту энергию направил в правильное русло. Поэтому в тот момент, когда мы эти вещи испытываем нужно, пойти к человеку, которому доверяем, и он нам скажет: «Все хорошо, душа вечна, есть путь, иди по этому пути». И он своими словами, которые он найдет, он сможет нас направить на правильное русло.
— Ну, вы говорили, что мы пытаемся построить храм духовными способами, может дать им взятку, и тогда материальным способом, решить эту проблему гораздо легче будет?
— В том- то и дело, что у нас денег нет (смех). Мы бы и рады (смех).
— Кришна на самом деле (не слышно)… потому что бывает такое что ты выходишь на санкиртану и когда начинаешь настойчиво предлагать книжки по пару часов и это никому не нужно и тогда начинаешь думать правда никому не нужно. И когда начинаешь, что-то кому-то говорить человек не воспринимает и сразу убегает.
— Потому, что когда мы выходим на санкиртану с не очень правильным сознанием, мы хотим у людей что-то взять. Или мы зависим от этого результата. Если мы выходим только с желанием что-то людям дать. То во первых , люди это почувствуют и возьмут. Они не берут, только потому, что они бояться что у них хотят что-то взять.
У меня сейчас был небольшой опыт. У четы преданных у которых я останавливаюсь в Израиле, есть маленький сын. Ему шесть лет. Шесть или семь лет. Его зовут Тамал. И он такой очень уверенный в себе молодой человек. Он знает, чего он хочет. Он уже папе сказал, что он наследство хочет (смех). Когда они выходят на харинаму. Они устраивают сидячую харинаму, очень красиво поют там в Телавиве раз в неделю. То он ходит, маленький мальчик у него такая коробочка с прасадом и он подходит ко всем прохожим. Такой карапуз подходит. В начале я видел, я наблюдал за ним. Он совершено невозмутимо это делает, он подходит, люди отказываются, он идет дальше, с таким сознанием. Идет дальше, причем он хочет просто дать. Но люди отказываются и ему больно. И мне рассказали, что когда он в первый раз вышел на свою санкиртану с этим самым, ему не понравилось и он сказал: нет, не буду люди не хотят брать, и не берут ничего». И ему объяснили, что неважно берут или не берут главное ты давай и радуйся тому, что ты даешь. И он с тех пор ходит так важно что-то предлагает, кто-то берет и он ходит такой счастливый. Опять же, все зависти от нас, от нашего сознания. Если мы выходим, чтобы просто дать, никакого проигрыша нет. Даже если люди ничего не понимают. Мы хотим им просто дать что-то. Но при этом мы должны отчетливо понимать, что людям Кришна нужен. Когда у нас нет этой веры внутри, то тогда мы не можем ничего им дать. Если мы не поняли, что Он нужен нам, и что Он нужен другим людям, мы никому ничего не сможем дать.
Опять же на этом семинаре в Израиле. В начале там люди очень косились на меня. Там меня представили. Я в такой одежды был естественно (показывает на одежду). Там у меня было написано В.В. Махарадж. Там было то, то и Махарадж непонятно какой. Миллион тиражей книг нет и нечего нет. Меня как представляли? Человек, который все это организовал. Он говорил, что на самом деле он очень широко мыслящий человек, Он даже в театр иногда ходит (смех). Они имели в виду театр Матхуры, наверное (смех). Чтоб не дай бог люди не… и люди косились. Шептались кришнаит, кришнаит, но под конец все пришли и все вместе стали петь Харе Кришна. Забыв обо всем. И потом, кто-то видел, мне рассказывал, что пришел какой-то человек, который не был на лекции, не слушал и начал бочку катить. И стал говорить, что кришнаиты, и там все такое. И те, которые были на семинарах ему сказали не тронь нашего Махараджа не смей, он хороший (смех).
— Он в театр ходит (смех).
— Именно, потому, что люди поняли, что ничего страшного нет, и что наоборот, есть что-то очень важное, есть, что мы можем им дать.
— А можно, как бы узнать, вот какие все таки перспективы нас могут ожидать?
— Самые радужные (смех). В концов-концов, мы вернемся в духовный мир и нас будут пасти (смех).
— Ну, как же так… ну, обещали же что, ну не сейчас построим, ну…Странно все это (смех).
— Посмотрим, Кришна знает лучше. Мы пытаемся делать все что можем. И Его планы нам не ясны, и очень сложно какие-то конкретные строить планы. Просто нужно видеть саму ситуацию. Действовать в соответствии с ней. И пытаться делать максимум того, что мы можем. Посмотрим. Скорей всего суды мы проиграем. Здесь на этом уровне. Потом мы обратимся в Страсбургский суд. Там есть очень большая вероятность, что мы выиграем. Но это речь идет о годах. То есть если результат вот этих судов станет ясным, достаточно скоро в течение несколько месяцев. То Страсбургский суд там очень медленные процедуры, там очень все растянуто, ну медленный процесс. Это то, что касается суда. С другой стороны московское правительство не хочет нас просто выкидывать. Они хотят предоставить на некий вариант, который нас устроил бы. Посмотрим, что им удастся в этом смысле сделать. И мы будем, безусловно, чего-то добиваться от них.
Одновременно с этим сама вот эта борьба, которую мы тут ведем, она людьми по всему миру очень ценится. Люди, на самом деле, очень сильно переживают, по всему миру. Они говорят как же вы так. И на самом деле вы для многих пример непоколебимости сознания Кришны. Вы может быть сами это не чувствуете ничего, не понимаете, не отдаете себе отчет в этом, но для многих это очень большой пример и очень большой источник вдохновение. И люди молятся, люди переживают, люди жертвуют какие-то средства. И я уверен, что в результате вот этого тоже что-то произойдет, может быть, мы сможем купить какое-то здание или еще что-то. Нет никаких сомнений, что результат будит положительным. В любом случае.
— Может быть, нам пойти на митинг?
— Мы всегда успеем пойти на митинг (смех). Митинг – это, к сожалению далеко не самый действенный метод. Вернее это действенная вещь, но если мы сможем привести туда двадцать тысяч человек. Если мы сможем привести туда действительно большую толпу, то да. Но так как мало вероятно того, что мы сможем привести. Все зависит опять же, от того, кто мы, как мы, кто вместе с нами выйдет. Если, выйдет какая-та горстка преданных, это не будет иметь особенного результата. Тут все нужно делать очень грамотно, очень правильно. Это последний шаг. Зачем. Это в общем, то даже не совсем духовный способ. Шрила Прабхупада слегка саркастически к этому относится. В семнадцатой главе «Бхагавад гиты» если вы помните, что есть люди, которые устраивают разные голодовки ради политических целей или еще чего-то там. Не самый лучший способ.
Нам нужно выверять свои действия с теми ценностями, которые мы несем. Мы заявляем о себе как о людях носителей духовных ценностей. Организация наша должна носить эти ценности. Одна из них это наше терпимость. Это так сказать наше послание. В отличие от многих других религиозных течений, которые проповедуют некую узость и нетерпимость. Мы терпимы. Другое это принципиальное миролюбивость. И это наше очень большое оружие. Наша уникальность — в сознание людей. Они могут не понять, что такое бхакти. Они, если вы начнете им объяснять, из каких частей раса состоит с Кришной. Они не поймут. Людям это совершенно все равно, более того большая часть из них этого не знает, благополучно. Но, что мы можем дать людям? Что мы несем людям.
Что мы несем людям? Мы несем людям определенное понимание духовности. Какое? То, что духовность это радостный процесс это, безусловно, одно из наших посланий. Потому что у людей есть некий стереотип духовности, это что-то о чем можно поговорить на кладбище. Это одно, второе, опять же, вопреки стереотипу сложившуюся у людей, это что духовность подразумевает некую узость, некую упёртость, некую фанатизм. И наша сила заключается в том, что у нас есть философия, которую если мы ее понимаем должна избавить нас от фанатизма. К сожалению очень многие не понимают нашу философию и поэтому становятся фанатиками кришнаитами. И это очень сильно уничтожает наш имидж или то позитивное, что мы должны людям дать. Третье — это наше миролюбие. И все наши действие нужно выверять в соответствии с этими нашими фундаментальными посланиями, которую мы должны людям дать. То, что духовная практика это радостная вещь. То, что духовная практика не должна нормального человека превращать в фанатика. И то, что духовная практика не должна повышать уровень агрессии. И если мы, практикуя эти принципы, вдруг выйдем там с какими ни будь очень агрессивными лозунгами. Или будем вести себя очень агрессивно. Это будет неправильно. Это будет иметь противоположный результат. Нужно смотреть, что мы делаем, как мы делаем и еще раз, выйти мы всегда успеем.
— Ну, я просто помню, что конец 80-х, когда мы выходили на эти митинги, и мы думали…
— Ну, тогда было митинговое пора. Тогда не только вы выходили на митинги. Тут разные вещи немножко. Тогда все выходили на митинги. И те, кто выходили на митинг были крутыми. Сейчас кто выходит на митинги на них все смотрят так слегка, как на убогих на каких-то. Разные веши совсем.
— Гуру Махарадж, а вот что московское правительство не устраивает именно здесь, именно на этом участке земли?
— Хороший вопрос.
— Потому что они могут предлагать, что ни будь там где-то на задворках. Что их не устраивает на этом участке?
— Их то, как раз все тут устраивает, только наше пребывание здесь их не устраивает (смех).
— А они согласны на наше пребывание, где ни будь в другом месте?
— Видимо у них есть свои табели ранга, внутренняя, и они думают слишком жирно. Я так полагаю, что у них есть свое чувство справедливости, и это их чувство справедливости оскорблено самим актом нашего пребывания на Земле (смех).
— А если бы мы остались на Беговой или же нас все равно…
— У нас не было шансов остаться там. Нас все равно, так или иначе, нас от туда бы… То что люди некоторые говорят, нужно было оставаться или еще что-то там. Некоторые люди говорят что-то там. Было бы все очень просто в принципе. Был бы суд. Так, и в результате этого суда, естественно по суду никаких легальных оснований у нас не было, для того чтобы оставаться в этом здание. По суду было бы вынесено судебное решении о том, что это здание нам не принадлежит и мы должны его эвакуировать. И все было бы очень мирно и технично сделано. Здание оцепили бы. И все кто выходил выпускали, а все кто входил не впускали.
— Засели бы…
— Ну, засели бы, и сколько сидели бы, в конце концов, остались бы несколько человек и сколько бы сидели. Ну, это просто…
— Оставшихся вынесли бы санитары (смех).
— В конце концов, слезоточивым газом каким-то. Ну, то есть там есть какие-то способы.
Вот что было бы. Было бы все очень просто. Был бы суд. Этот суд очень быстро бы прошел. Пришли бы судебные приставы и сказали: очистите все. Если вы не сделаете этого, то вы уже нарушаете уголовный кодекс. И вас всех посадят в тюрьму. Вот все чтоб было сделано. Поэтому мы вступили в какие-то переговоры это все, что смогли, сделали. И они дали нам участок.
Это было бы глупо. Это еще более глупо бы выглядело. «Смотрите, эти фанатики там, «Секта последнего дня», Им дали землю, а они все там сидят» (смех). Это все не варианты. Те, кто так говорят, они просто не очень информированы.
— А сейчас больше судебных перспектив, на этом месте скажем, чем тогда на Беговой.
— Конечно, конечно сейчас у нас есть. На Беговой, у нас не было никакой легальной базы для того, чтобы там оставаться или почти никакой. За исключением самого того факта, что на Беговой мы могли какое-то долгое время быть. Но они всегда могли сказать мы даем вам замену. Здесь у нас есть сейчас достаточно очевидный случай. Это вопиющая ситуация. Так, что, в общем, то не только здесь говорят об этом, во всем мире говорят об этом случае.
— Существует ли какое-то движение в индийском направлении, от туда откуда-то сверху, потому что на прямую какие-то проблемы не решаются?
— Я думаю, что какое-то движение есть, но тут нужно достаточно хорошо отдавать себе отчет в том, что представляет из себя индийская политика. Я боюсь, что большинство из вас не очень хорошо представляют, что такое индийская политика. Индийская политика – это особая речь, как любая политика. И они, в вышей степени, очень чувствительны вплоть до паранойе, ко всяким религиозным вещам. Там именно в силу такой потенциальной взрывоопасности всей религиозной ситуации. Потому, что там мусульман есть десять процентов индуисты, те се, очень пестрый пейзаж, ландшафты религиозные. Государства хранит подчеркнутый нейтралитет. Если здесь государство не считает нужным этого делать, и открыто в большей или меньшей степени поддерживает какую-то одну религию. То там государство до такой степени боится хоть кому-то оказать хоть какую-то поддержку, услугу. И это в крови у индийских политиков. Они боятся, у них аллергия, На слово религия у них аллергия. Поэтому, когда мне пришлось там проповедовать, мне нужно было очень много, очень долго доказывать, почему это не справедливо, почему, что, как. И только после долгих подробнейших изучение всех этих вопросов они сказали: ну ладно хорошо, мы попытаемся помочь. И начинают это делать очень тактично. И есть своего рода этикет в отношениях между странами. И если Америка может позволить себе делать какие-то окрики, от туда, из-за океана, чувствуя себя неким жандармом во всем мире, то Индия никогда этого делать не будит. Есть, понятия, такое как вмешательство в дела другого государства. Они могут что-то порекомендовать, они могут попросить или в какой-то вежливой форме еще что-либо делать. И если к этому наложить еще и отношение в целом к религии то можно понять, как они будут себя вести в этой ситуации. Они будут действовать, в высшей степени, очень осторожно. И ни в коем случае не будут давить или настаивать на чем то, что бы не дай бог, чтобы их не заподозрили в каком-то фуваритизме. Поэтому нужно понимать ограниченность того, что Индия при всем своем желании могла бы сделать. Они будут очень осторожно действовать.
— Печальная история.
— Ну что делать, ну почему печально. Все было бы печально, если бы Кришна не был Богом (смех). И если бы не это маленькая деталь тогда все было бы очень печально.
— А если мэрия, все таки даст какой-то альтернативный участок…
— Наше единственное условие альтернативного участка, заключается в том, что мы должны где-то существовать вплоть до момента когда у нас будет разрешение. Потому что переезжать куда-то, что вообще само по себе смерти подобно. И еще при этом не иметь ни каких гарантий, в том что этот переезд закончится чем то благополучным, было бы наивно. Поэтому наша программа минимум настаивать на том, что бы мы оставались где-то до тех пор, пока у нас не будет разрешение на строительство. Только разрешение на строительство дает реальное основание, надеяться на то, что все остальное пойдет дальше. От этого момента, конечно, отделяет не мало времени. Просто ехать на какой-то участок сразу вот просто так было бы неразумно.
— Не будет ли так, что разрешение на строительство похоже с тем первым храмом или же тот проект…
— Давайте мы вас в меры толкнем (смех), на следующих выборах?
— …наглядно диктовать о реформах.
— Посмотрим.
— А если нам предложат участок, который явно будит явно хуже этого и его предложат что бы просто отделаться. Имеем ли мы права без ущерба для судебного разбирательства отказаться от этого?
— Имеем, мы можем объяснить, почему он нам не подходит. У нас есть, свои определенные требование. Так как люди, которые у нас живут, они рассеяны по всей Москве, нам нужно, что бы там было хорошая коммуникация, хорошая транспортная развязка и все остальное. Мы можем все объяснить, почему это нам не подходит.
— Зачитывая письмо, Прабхупады там было написано, как бы такой…Я заметил два пункта…внешняя какая-то деятельность ….а проповедь это есть как бы внутренняя…
— Проповедь и есть работа над собой в каком то смысле. Потому что, что бы по настоящему проповедовать человек должен работать над собой. Человек никогда не сможет проповедовать, если он не работает над собой. Потому что проповедовать значит что-то давать людям, что я могу дать, если я сам пустой. Я могу дать что-то только в том случае если…
— Там написано, что… о проповеди по крайне мере…
— Нет, это не считается проповедь, потому Шрила Прабхупада пишет в «Шримад Бхагаватам», что человек должен говорить в соответствии своего уровня реализации или своего духовного понимания. Хотя он говорит, что возможно просто механически повторять то, что вы услышали это тоже своего рода есть проповедь. Но, в конечном счете, что бы по настоящему проповедовать и испытывать от этого какое-то удовлетворение у человека должно быть какое-то глубокое понимание. Это невозможно без духовной работы, без внутренней работы. То есть то, что вы говорить говорите, оно подразумевается в этом письме. Может быть, Шрила Прабхупада не пишет об этом явно, но он пишет об этом не явно когда говорит, что Кришна хочет чтобы мы были счастливыми. Можем ли мы быть счастливыми, если мы не занимаемся внутренним бхаджаном или духовной практикой. Не можем, никогда не можем. Он начинает с этого свое письмо и собственно само противопоставление некой внешней деятельности, которая истощает человека, оно подразумевает, что человек систематически пренебрегает своими внутренними духовными практиками. Вот и все.
— Я не знаю как все. Когда у нас был храм на Беговой, к нам приходили очень много людей, кафе было рядом и создавалось впечатление, что очень большого значение этого храма. Проект храма еще не внесен и что мы не можем пока ничего сказать, насколько я знаю. И когда я встречалась, с людьми, которые не знают, куда переехал наш храм, хотели бы узнать, где он, приезжали на Беговую, видели, что там какая-то стройка и не знали куда идти. Я много таких людей встречала. И вопрос значит, то есть, сознательно ли было это сделано или как-то связано это с нашим статусом в этом храме, положением, и вообще какая сейчас сознательно отводится роль этому храму?
— Ну, в начале, если вы помните именно из-за какой-то обостренной ситуации в частности из-за межконфессионального конфликта. Мы очень боялись, что если слишком много людей сюда будит ходить. То придет какая-то демонстрация сюда и еще что-то такое. Все было действительно очень странно. Потом мы установили пандалы и все лето прошлого года наоборот сознательно приглашали людей как можно больше. И последний Джанмаштами был самый многолюдный Джанмаштами из всех который, когда-либо у нас было. И если на счет Джанмаштами еще можно поспорить, потому что обычно такие толпы людей очень трудно сосчитать. То точно можно сказать, что у нас было самое многолюдное вяса-пуджа Шрилы Прабхупады. Такого никогда не было. Было как минимум две тысячи людей. И среди них было очень много новых. Всегда когда какая-то организация переезжает, если люди не регулярно ходят туда, какая-то часть людей теряется. Это неизбежный процесс. Но все кто хотел найти, они нашли. И доказательство тому того было эти многолюдные праздники, которые у нас в прошлом году шли. Такое количество людей на Джанмаштами и на вьяса-пудже Шриле Прабхупады и на Джанмаштами у нас никогда не было. И я надеюсь на то, что нам удастся в этом году это повторить. Посмотрим. Здесь невозможно предугадать. И если мы здесь останемся, я думаю, что людей придет еще больше.
